Свои и чужие   ::   Чигринов Иван

 — Вам подсказываешь по-человечески, а вы все наперекор, все вас подмывает…» Зазыба поморщился, но пересилил обиду и весело сказал жене: «Что ж нас теперь подмывает? Нам бы только… Одним словом, сводником я быть не собираюсь, а человеку, пока что к чему, пока разберётся, куда ему пристать, к чьему порогу податься, помочь надо. И ничего другого не вижу на сегодняшний день, как позвать к нам». Так он и сделал, чем все-таки опечалил свою хозяйку, потому что не подозревал, что Марфа неспроста настаивала свести кузнеца с Ганной Карпиловой: она оберегала таким образом сына, Масея, боясь, как бы «соломенная вдова» не взялась за того по-настоящему — от матери не укрылось, что Масей не раз и не два уже наведывался на се двор. Когда же Денис Евменович дознался об этом, он понял, почему Масей в утреннем разговоре не взял ни отцовой, ни материной стороны, а попросту молчал. Но вышло так, как хотела Зазыбова Марфа. Андрей Марухин, которого привёл из кузни Денис Евменович, прожил у Зазыб недели полторы. В ту пору как раз молотили на гумнах хлеб. Ганна Карпилова тоже принялась за это дело, благо что её полосу в Поддубище Чубарев пожар ночью совсем не тронул, и одних ржаных снопов хватило теперь на целый овин. Ну, а поскольку без мужских рук с молотьбой было не справиться, она попросила подмоги у Зазыб — отца и сына. Андрей ради такого случая тоже запер кузню и напросился поработать на току. «Все-таки я механизатор широкого профиля, — похвастался он. — Хоть и не цепом, однако же помолотил немало разного хлеба.