Свои и чужие   ::   Чигринов Иван

Но прикидываться, делать вид, что не заметил знакомого или, чего доброго, не узнал, — претило и тому, и другому. И они сошлись, чтобы поздороваться. И случилось так, что, сойдясь, быстро поняли друг друга, а поняв — сразу доверились. Удивительно, но в часы великой опасности иной раз и случается так, что люди находят самый короткий путь к доверию. В тот же день Зазыба был уже у свояка Абабурки, — лесника. Прокоп выслушал Дениса Евменовича и повёл его в Цыкуны. Там их и увидел Митрофан Нарчук, возвращаясь через болото на остров из дальнего шалаша.

Зазыба с Нарчуком были хорошо знакомы ещё с тех пор, как Митрофан Онуфриевич работал председателем колхоза в «Парижской коммуне», а Зазыба в Веремейках, хотя несколько последних лет им нечасто доводилось встречаться. Понятно, что Зазыба не стал таиться перед Нарчуком, рассказал все как есть — особенно о том, почему оказался в Бабиновичах. Ночью они втроём — командир отряда, Денис Евменович и Прокоп Абабурка — пошли в местечко, сняли с виселицы разведчицу и принесли её в лес.

Похоронили на следующий день, на окраине Цыкунов, неподалёку от наблюдательного пункта с артиллерийской буссолью.

Документы, которые остались от Марыли и которые привозил в Веремейки напуганный Шарейка, тоже вскорости перекочевали в отряд.