Свои люди   ::   Уоррен Роберт Пенн

– Шов-то, может, получше, – на кровати завозились, – а вот брюшко намечается. Смотри, обзаведешься пузом – можешь собирать вещи. Никаких животов в моем доме.

– Это потому что мышцы ещё не завязались, – сказал он, дотрагиваясь до шрама. – Никакой в тебе жалости. – Он подошел к гардеробу и осмотрел себя в зеркале. – Я запросто от него избавлюсь, – сказал он, хлопая по животу.

– Самое простое средство от живота – это докопать в саду то, что начал.

– Сегодня мне не до того. Мне платят в «Адвокате» за то, чтобы я перемывал косточки политикам и выбалтывал сплетни, а не за то, чтобы я махал лопатой. Копать для меня непозволительная роскошь.

– Часок мог бы и покопать, – сказала она.

– Ты только посмотри на мои глаза. – Он наклонился к зеркалу. – Сразу видно, что у меня болит голова.

– Покопаешь – и голова пройдет.

Он нашел в углу большого орехового гардероба пару вельветовых штанов и фуфайку, оделся. С минуту разглядывал ворох постельного белья, из которого выпростались на подушку пряди светлых волос.

– А ты вставать не собираешься? – спросил он. – Я бы не прочь позавтракать.

– Разожги плиту.

Он неторопливо огляделся, стоя посреди комнаты, потом опустился на колени и заглянул под кровать. Случайно дотронулся до голубого платья, которое валялось у кровати, и поднял его. Под ним оказались домашние тапочки.