JК
Сын Америки :: Райт Ричард
Страница: 29 из 537 – Не можешь сказать, пойдешь ты или нет?
– Я тогда пошевелю языком, когда мне захочется.
– Сукин ты сын! Трус и сукин сын!
– Ты мне не хозяин, – сказал Гэс.
– Ты предатель! – сказал Биггер. – Ты боишься грабить белого.
– Брось, Биггер. Сказал раз, и будет, – вступился Джо. – Чего ты к нему пристал?
– Он предатель, – ответил Биггер. – Он не идет с нами.
– Я не говорил, что не иду, – сказал Гэс.
– Так что же, собачья твоя душа, пойдешь или нет? – спросил Биггер.
Гэс оперся на свой кий и внимательно посмотрел на Биггера, и опять у Биггера что-то сжалось внутри, как будто он ожидал удара и готовился принять его. Он стиснул кулаки еще сильнее. На одну секунду ему представилось, какое ощущение будет у него в руке и во всем теле, если он сейчас наотмашь хватит Гэса по лицу так, чтоб кровь пошла; Гэс тогда упадет, а он молча выйдет вон, и тем дело кончится – и грабежа не будет. И оттого, что он придумал и представил себе все это, теснящее чувство, изнутри подступавшее к горлу, слегка отпустило его.
– Вот видишь, Биггер, – начал Гэс тоном, в котором была смесь снисходительности и достоинства. – Видишь, Биггер, все неприятности у нас всегда выходят из-за тебя. Очень ты горяч. Ну скажи, чего ты вдруг на меня взбеленился? Разве я не имею права подумать? Но у тебя терпенья не хватает. И сейчас же ругаться. Ты вот говоришь, что я трушу. А я тебе скажу, что это ты трусишь.
– Я тогда пошевелю языком, когда мне захочется.
– Сукин ты сын! Трус и сукин сын!
– Ты мне не хозяин, – сказал Гэс.
– Ты предатель! – сказал Биггер. – Ты боишься грабить белого.
– Брось, Биггер. Сказал раз, и будет, – вступился Джо. – Чего ты к нему пристал?
– Он предатель, – ответил Биггер. – Он не идет с нами.
– Я не говорил, что не иду, – сказал Гэс.
– Так что же, собачья твоя душа, пойдешь или нет? – спросил Биггер.
Гэс оперся на свой кий и внимательно посмотрел на Биггера, и опять у Биггера что-то сжалось внутри, как будто он ожидал удара и готовился принять его. Он стиснул кулаки еще сильнее. На одну секунду ему представилось, какое ощущение будет у него в руке и во всем теле, если он сейчас наотмашь хватит Гэса по лицу так, чтоб кровь пошла; Гэс тогда упадет, а он молча выйдет вон, и тем дело кончится – и грабежа не будет. И оттого, что он придумал и представил себе все это, теснящее чувство, изнутри подступавшее к горлу, слегка отпустило его.
– Вот видишь, Биггер, – начал Гэс тоном, в котором была смесь снисходительности и достоинства. – Видишь, Биггер, все неприятности у нас всегда выходят из-за тебя. Очень ты горяч. Ну скажи, чего ты вдруг на меня взбеленился? Разве я не имею права подумать? Но у тебя терпенья не хватает. И сейчас же ругаться. Ты вот говоришь, что я трушу. А я тебе скажу, что это ты трусишь.