JК
Сын счастья :: Вассму Хербьерг
Страница: 335 из 525В тот день она читала о том, что во фьордах полно сельди и что в Страндстедете много порожних бочек и свободных людей, готовых солить сельдь за деньги или за долю в улове.
— Нам надо солить здесь, в Рейнснесе, — сказал Андерс, глядя на Сару, словно она была его компаньоном.
— Конечно! Купим новый невод для сельди!
Андерс стукнул кулаком по столу, и столешница запела. Подбородок его глядел вперед, глаза смеялись. Он был как ивы на бугре, где стоял флагшток. В непогоду они пластались по земле. Но не ломались. Когда ветер стихал, они распрямлялись и покачивали кронами, словно никакой бури и не было.
Последний раз на Лофотенах Андерс заметил, что стал хуже видеть по вечерам. Сперва он объяснял это непогодой, которая в конце зимы причинила многим большой ущерб и часто не позволяла рыбакам выйти в море. Но дело было не только в снежных бурях и юго-западном ветре. Просто у Андерса сдало зрение.
Разные глаза Фомы — один голубой, другой карий — приветливо смотрели на меня. Я уже не помнил, из-за чего мы поссорились перед моим отъездом. Однако разговаривали мы с ним мало.
* * *
Свидетельницей моей прошлой жизни в Рейнснесе была Ханна. Но теперь она жила в другом месте.
— Ей хорошо живется. Правда, она редко приезжает к нам. — Стине, как всегда, была немногословна.
Сара сильно выросла. Этот редкий полевой цветок признавал только одно — складывать буквы в слова, чтобы они получали смысл. Андерс нанял Сару на всю зиму читать ему вслух газеты.
— Нам надо солить здесь, в Рейнснесе, — сказал Андерс, глядя на Сару, словно она была его компаньоном.
— Конечно! Купим новый невод для сельди!
Андерс стукнул кулаком по столу, и столешница запела. Подбородок его глядел вперед, глаза смеялись. Он был как ивы на бугре, где стоял флагшток. В непогоду они пластались по земле. Но не ломались. Когда ветер стихал, они распрямлялись и покачивали кронами, словно никакой бури и не было.
Последний раз на Лофотенах Андерс заметил, что стал хуже видеть по вечерам. Сперва он объяснял это непогодой, которая в конце зимы причинила многим большой ущерб и часто не позволяла рыбакам выйти в море. Но дело было не только в снежных бурях и юго-западном ветре. Просто у Андерса сдало зрение.
Разные глаза Фомы — один голубой, другой карий — приветливо смотрели на меня. Я уже не помнил, из-за чего мы поссорились перед моим отъездом. Однако разговаривали мы с ним мало.
* * *
Свидетельницей моей прошлой жизни в Рейнснесе была Ханна. Но теперь она жила в другом месте.
— Ей хорошо живется. Правда, она редко приезжает к нам. — Стине, как всегда, была немногословна.
Сара сильно выросла. Этот редкий полевой цветок признавал только одно — складывать буквы в слова, чтобы они получали смысл. Андерс нанял Сару на всю зиму читать ему вслух газеты.