Сын счастья   ::   Вассму Хербьерг

Карна остановилась и посмотрела на меня с таким выражением,будто я убеждал ее, что дождь — это высшее проявление справедливости. Потом достала носовой платок и медленно высморкалась, разглядывая при этом свою оторвавшуюся подошву. Внимательно изучив ее, она спросила:

— Ты голодный?

— Нет. А ты хочешь есть? — Я был сбит с толку.

— У тебя есть постель и кров над головой?

— Да…

— Тебя не бьют?

— Нет…

— Тогда тебе не понять, что такое враг.

Карна и раньше иногда раздражала меня своим практицизмом. Она могла часами молчать, а потом вдруг выкладывала свои трезвые, плоские соображения, возразить на которые было невозможно.

— Но войну-то я испытал на собственной шкуре, — мрачно заметил я.

Она помолчала и пошла дальше.

— Если тебе не хочется обсуждать этические проблемы из-за того, что ты женщина и у тебя не хватает образования, не надо. Можем и дальше молчать. Или говорить о ранах, поносах и изуродованных конечностях. — Я был оскорблен.

— Вениамин, ты когда-нибудь в чем-нибудь нуждался?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты часто рассказываешь мне о своем доме, о занятиях в клинике… Ты говоришь о чем угодно, не потому что тебе это необходимо, а скорее из любопытства…

Я оторопел. Она вдруг напала на меня, словно я был избалованным маменькиным сынком. Разве мы с ней не вместе видели, как умирают люди?

— О чем бы я с тобой ни говорил, кончается тем, что ты нападаешь лично на меня!

— Прости!

Голос у нее был усталый.