Тьма в конце туннеля   ::   Нагибин Юрий

- Он еще и алкоголик?- сказала мать.

- А ты этого раньше не знала? - удивился я.

- Я не о Пете, - раздраженно сказала мать. - О нашем отшельнике.

- Бутылка непочатая.

- Отдай! Разобьешь! - Катя попыталась завладеть бутылкой.

- Цыть! - гаркнул Петя, и мы поняли, каким он был в дни революции: глаза сверкали из-под насупленных бровей, желваки играли на резко обозначившихся скулах, цыплячья грудь по-соколиному взбугрилась - сейчас Петя Маленький ринется в свой последний решительный бой.

И Катя оробела.

- Ты чего взъерепенился? Просто помочь хотела.

- Нечего мне помогать. Я тяжельше носил, не ронял. Неужто бутылку не удержу?

- У него, когда волнуется, руки дрожат, - пояснила нам Катя.

- Болтай, да знай меру! Когда это у Пети Маленького дрогнула рука?

Катя не ответила. Ее блекло-голубые глаза напряглись, нежданно ловким, кошачьим прыжком она скакнула в угол и вытащила из-за помойного ведра темную бутылку с этикеткой "Мадера", в которой что-то плескалось. Не раздумывая, она всосалась в горлышко.

- Осторожнее, - сказала мама, - не отравитесь.

- Ты тут не одна, - жестко напомнил связной, успевший опустить "столичную" в карман своей тужурки.

- Не поймешь, - сказала Катя, отрываясь от бутылки. - То ли вино, то ли пиво, то ли моча.

- Что ты несешь? Зачем ему в бутылку мочиться? Петя Маленький забрал у нее бутылку, обтер горлышко рукавом и сделал хороший глоток.

- Нормалек, - сказал он, но в голосе не было уверенности.