JК
Тайна римского саркофага :: Кузнецов Афанасий Семенович
Страница: 151 из 206А в других камерах сидели его боевые соратники: Тольятти, Джерманетто и другие…
– Грамши? – полушепотом переспросил Алексей. – Грамши… – удивленно повторил он, как бы что-то припоминая. – Кажется, он был у нас в России и встречался даже с Лениным. Да?
– Да, он был у вас, в России в двадцать втором-двадцать третьем годах. – Сперри тяжело опустился на койку. – А потом возвратился на родину, чтобы продолжать революционную борьбу. Он основал Коммунистическую партию Италии и газету «Унита»… Он для нас все равно, что для вас Ленин. Нашего Грамши мы помним и никогда не забудем…
Несмотря на парламентскую неприкосновенность, Грамши был арестован по приказу Муссолини. Это было в ноябре двадцать шестого. В этой камере он просидел тогда шестнадцать дней.
Когда вечером привели его сюда, я даже не поверил, что передо мной сам Грамши. Я его представлял каким-то великаном, а это был обыкновенный человек маленького роста, в очках, очень болезненный с виду. Я помню его слова, которые сказал он в тот вечер: «Ничего, мы и здесь будем вести борьбу с теми, кто ведет Италию к гибели»…
Ужасы, которые я видел в этой тюрьме, встречи с коммунистами, осужденными на смерть, заставили меня над многим призадуматься, а затем… затем, как видите, я с вами…
Всем, чем только мог, я старался облегчить положение Грамши: несколько раз тайно передавал ему газеты, письма, бутылки с кофе, сигареты, а однажды – шерстяную фуфайку и носки.
– Грамши? – полушепотом переспросил Алексей. – Грамши… – удивленно повторил он, как бы что-то припоминая. – Кажется, он был у нас в России и встречался даже с Лениным. Да?
– Да, он был у вас, в России в двадцать втором-двадцать третьем годах. – Сперри тяжело опустился на койку. – А потом возвратился на родину, чтобы продолжать революционную борьбу. Он основал Коммунистическую партию Италии и газету «Унита»… Он для нас все равно, что для вас Ленин. Нашего Грамши мы помним и никогда не забудем…
Несмотря на парламентскую неприкосновенность, Грамши был арестован по приказу Муссолини. Это было в ноябре двадцать шестого. В этой камере он просидел тогда шестнадцать дней.
Когда вечером привели его сюда, я даже не поверил, что передо мной сам Грамши. Я его представлял каким-то великаном, а это был обыкновенный человек маленького роста, в очках, очень болезненный с виду. Я помню его слова, которые сказал он в тот вечер: «Ничего, мы и здесь будем вести борьбу с теми, кто ведет Италию к гибели»…
Ужасы, которые я видел в этой тюрьме, встречи с коммунистами, осужденными на смерть, заставили меня над многим призадуматься, а затем… затем, как видите, я с вами…
Всем, чем только мог, я старался облегчить положение Грамши: несколько раз тайно передавал ему газеты, письма, бутылки с кофе, сигареты, а однажды – шерстяную фуфайку и носки.