Тайны войны   ::   Корольков Юрий Михайлович

Ну да, конечно!» Посол прочитал несколько строк: «Плохо, что Советский Союз не был брошен на чашу весов в нашем споре с Германией». «Интересно, что он подразумевает под этим?»

Дирксен закрыл папку и положил в сейф. Посол был осторожен. Он тщательно проверил замки сейфа, потом взял оригинал стенограммы, оставленный секретаршей, и подошел к камину. Полка камина, облицованного розовым мрамором, была уставлена изящными резными фигурками. Посол любил эти японские безделушки. Он считал себя знатоком древнего японского искусства. Коллекцией восточных статуэток фон Дирксен гордился не меньше, чем личным досье, в котором собирал наиболее важные документы.

Листки стенограммы, брошенные в камин, горели желтым пламенем. Дирксен переворошил щипцами остывающий, еще багровый пепел и взял с камина любимое изображение будды – Сиддхартхи. Эту статуэтку он совершенно случайно купил у бродячего торговца в Токио. Посол любовался тонкими линиями резной фигурки. Как великолепно передал неизвестный резчик по дереву выражение лица будды, полное неразгаданной тайны и вечной мудрости! Статуэтка возвратила мысли фон Дирксена к папке, запертой в сейфе. Черчилль!.. Странная и не разгаданная до конца фигура. Мудрости, тем более вечной, в нем мало, но он чем-то напоминает божка, который стоит рядом с изображением Окитошвара – толстенький, с непонятной улыбкой. Да, улыбка непонятная, как у Черчилля. Она может таить и добродушие, и коварство.

– Коварство! – вслух сказал Дирксен. – В нашем деле добродушия не бывает...