JК
Так называемая личная жизнь (Из записок Лопатина) :: Симонов Константин Михайлович
Страница: 339 из 834Бросил вуз, законтрактовался на Север, к черту на кулички, за длинные рубли, привез их, меня выдоил, в долги залез, на двух работах вкалывал – механиком в гараже и на частной службе, через день возил академика, верней, его жену, и все-таки перед самой войной купил себе «форда». Старый, конечно. Отремонтировал, неделю покрасовался за рулем и пошел на войну. А теперь, с Ромкиной точки зрения, образец для подражания. Да так оно и есть на нынешний день!
– У дяди Левы еще медаль «За отвагу» есть, – сказал мальчик, недовольный, что отец, не вспомнив об этой медали, как бы поставил дядю Леву на одну доску с Лопатиным.
– Пока бог милует наше семейство! – сказал режиссер. – У старшего брата должность не самая рискованная, а Левка – танкист!
– А вы у танкистов бывали? – спросил мальчик.
– Мало, – сказал Лопатин.
У танкистов он действительно бывал мало, но, как горят танки, видел, и видел близко.
– Роман, доставай свой тюфяк. Твое время кончилось!
Мальчик нехотя встал с тахты.
– А я пойду, – сказал Лопатин.
– Наоборот, предлагаю заночевать, а утром прямо от нас – на студию, – сказал режиссер.
Лопатин посмотрел на него с недоумением. Четвертому человеку здесь было явно не на что лечь, разве что на стол.
– Женька скоро на свое дежурство уйдет. А мы ляжем с вами на тахте, валетом, – объяснил режиссер.
Лопатину захотелось остаться здесь, в этой обжитой теплой комнатке, но он вспомнил о другом, неблагополучном доме, в котором ночевал вчера и в который нельзя было не вернуться.
– У дяди Левы еще медаль «За отвагу» есть, – сказал мальчик, недовольный, что отец, не вспомнив об этой медали, как бы поставил дядю Леву на одну доску с Лопатиным.
– Пока бог милует наше семейство! – сказал режиссер. – У старшего брата должность не самая рискованная, а Левка – танкист!
– А вы у танкистов бывали? – спросил мальчик.
– Мало, – сказал Лопатин.
У танкистов он действительно бывал мало, но, как горят танки, видел, и видел близко.
– Роман, доставай свой тюфяк. Твое время кончилось!
Мальчик нехотя встал с тахты.
– А я пойду, – сказал Лопатин.
– Наоборот, предлагаю заночевать, а утром прямо от нас – на студию, – сказал режиссер.
Лопатин посмотрел на него с недоумением. Четвертому человеку здесь было явно не на что лечь, разве что на стол.
– Женька скоро на свое дежурство уйдет. А мы ляжем с вами на тахте, валетом, – объяснил режиссер.
Лопатину захотелось остаться здесь, в этой обжитой теплой комнатке, но он вспомнил о другом, неблагополучном доме, в котором ночевал вчера и в который нельзя было не вернуться.