– Я начал мою карьеру с омлета aux fines herbes [38] , но теперь, боюсь, скатился к присыпанной зеленью болтунье. Зато не подгорает! Это, если хотите знать, самое точное ее описание. – Улыбаясь, он пододвинул тарелку к Неду.
– Спасибо. – Нед принялся уплетать яичницу, сам удивляясь тому, насколько он голоден. – Очень вкусно.
– Польщен. Пока вы едите, давайте поговорим.
– Это ваш дом?
– Это дом, в который я иногда наезжаю, – сказал Дельфт. Он стоял со стаканом вина в руке, прислонясь к кухонной плите «Ага».
– Вы полицейский?
– Полицейский? Нет-нет. Боюсь, ничего столь волнующего. Всего лишь скромный труженик из низших эшелонов правительства. Работа у меня скучная. Мы здесь для того, чтобы внести полную ясность в один-два вопроса.
– Если вы о наркотиках, которые нашла у меня полиция, то, клянусь, я ничего о них не знаю.
Дельфт снова улыбнулся. Улыбка давалась ему с трудом. Он смертельно скучал, да и необходимость находиться здесь вызывала у него раздражение. Oт долгого приятного уик-энда, который он предвкушал, остались рожки да ножки.
Пять минут… пять проклятых минут – вот что встряло между Оливером и свободой. Он уже запер стол, уже расписался в журнале прихода и ухода, когда в комнату влетела Морин, взволнованно лепеча что-то о срочной депеше из полицейского управления в Уэст-Энде.
– А разве Степлтон не пришел? Мне уже пора сдавать смену.
– Нет, мистер Дельфт. Капитан Степлтон еще не появился. Кроме вас, здесь никого.