JК
Тереза Батиста, Сладкий Мед и Отвага :: Амаду Жоржи
Страница: 204 из 649Да и что должен капитан делать? Отправить её в больницу для душевнобольных в Баии? Или в Сан-Жоан-де-Деус? Ты знаешь условия, в которых содержатся умалишенные? Вот потому-то капитан и держит её на ферме, дает ей все необходимое, разрешает ходить за внучкой, к которой она действительно привязана. Капитану ведь проще, с его-то связями, найти свободное место и устроить её в больницу, и вопрос был бы исчерпан. – И добавляет: – И прошу тебя, моя дорогая, избегай любых обсуждений поступков капитана. Он таков, каков есть, наш кум и уважаемый нами друг, которму мы стольким обязаны.
– Обязаны? Нет, мой друг. – Она сказала «мой друг» с подчеркнутой и ядовитой торжественностью. – Ты обязан… думаю, деньгами.
– Деньги на расходы семьи. Или ты думаешь, что жалованья судьи достаточно на наши расходы?
– Но не забывай, мой друг… – Снова её тон насмешлив. – Свои траты я покрываю с доходов, которые мне приносит полученное наследство, той малой части, что тебе не удалось бросить на ветер благодаря мне, чудом её спасшей.
Столько раз почтеннейший судья думал об этих деньгах и каждый раз реагировал одинаково: воздевал руки к небу, открывал рот для решительного протеста, но не протестовал, не произносил ни слова, точно, будучи жертвой самой большой несправедливости, даже не желал сопротивляться любому спорному обвинению ради защиты супружеского мира.
– Обязаны? Нет, мой друг. – Она сказала «мой друг» с подчеркнутой и ядовитой торжественностью. – Ты обязан… думаю, деньгами.
– Деньги на расходы семьи. Или ты думаешь, что жалованья судьи достаточно на наши расходы?
– Но не забывай, мой друг… – Снова её тон насмешлив. – Свои траты я покрываю с доходов, которые мне приносит полученное наследство, той малой части, что тебе не удалось бросить на ветер благодаря мне, чудом её спасшей.
Столько раз почтеннейший судья думал об этих деньгах и каждый раз реагировал одинаково: воздевал руки к небу, открывал рот для решительного протеста, но не протестовал, не произносил ни слова, точно, будучи жертвой самой большой несправедливости, даже не желал сопротивляться любому спорному обвинению ради защиты супружеского мира.