JК
Толчек восемь баллов :: Кунин Владимир Владимирович
Страница: 46 из 369 – Вернее, моя…
– Там же холодно, в Москве, – тихо сказал Толик. – А у него пальто нету.
– Не беспокойтесь – все в порядке, – сказала Вера Александровна.
– Но он… Когда увозили… Он вспомнил? – еще тише спросил Толик.
И тут дети наперебой закричали:
– Вспомнил! Вспомнил!
– Про вас говорил!
Когда они замолчали, Вера Александровна сказала:
– Говорил, письмо ему напишу. То есть – вам, Толик.
А белобрысенький мальчик Никифоров с угасающей надеждой все смотрел и смотрел на Толика, и глаза у него блестели непролитыми слезами…
Алтынабадский аэропорт – временный. Сохранились, по существу, только взлетно-посадочная полоса да еще какие-то небольшие ремонтные строения…
Но уже, в стороне от бывших разрушений, строится новый аэропорт. А пока – навесы разные от дождя и солнца, загородки: туда – нельзя, сюда – тоже нельзя…
Висит от руки написанная табличка:
МОСКВА. Рейс 2110
Понемногу стекаются пассажиры. Их пускают за ограду, но не в поле, упаси Боже, а только под легкую крышу навеса – в загон. Это как бы первый звонок, это – сбор.
Галя провожает Толика.
В руках у него билет с посадочным талоном и, конечно, приемник. А больше ничего. Это все его имущество, а значит, и багаж.
На всей фигуре Толика и на его лице уже отрешенность от земного пребывания – нетерпение, спешка, полет. Еще не совершилось отправление, а внутри, в голове, он уже летит, летит!..
– Там же холодно, в Москве, – тихо сказал Толик. – А у него пальто нету.
– Не беспокойтесь – все в порядке, – сказала Вера Александровна.
– Но он… Когда увозили… Он вспомнил? – еще тише спросил Толик.
И тут дети наперебой закричали:
– Вспомнил! Вспомнил!
– Про вас говорил!
Когда они замолчали, Вера Александровна сказала:
– Говорил, письмо ему напишу. То есть – вам, Толик.
А белобрысенький мальчик Никифоров с угасающей надеждой все смотрел и смотрел на Толика, и глаза у него блестели непролитыми слезами…
Алтынабадский аэропорт – временный. Сохранились, по существу, только взлетно-посадочная полоса да еще какие-то небольшие ремонтные строения…
Но уже, в стороне от бывших разрушений, строится новый аэропорт. А пока – навесы разные от дождя и солнца, загородки: туда – нельзя, сюда – тоже нельзя…
Висит от руки написанная табличка:
МОСКВА. Рейс 2110
Понемногу стекаются пассажиры. Их пускают за ограду, но не в поле, упаси Боже, а только под легкую крышу навеса – в загон. Это как бы первый звонок, это – сбор.
Галя провожает Толика.
В руках у него билет с посадочным талоном и, конечно, приемник. А больше ничего. Это все его имущество, а значит, и багаж.
На всей фигуре Толика и на его лице уже отрешенность от земного пребывания – нетерпение, спешка, полет. Еще не совершилось отправление, а внутри, в голове, он уже летит, летит!..