JК
Три истории о любви :: Петрушевская Людмила
Страница: 26 из 30Молодой человек с шапкой кудрявых волос (вылитый Додик) махнул рукой.
- Ну мы Савве говорили, что нужен настройщик, ковер и художник. Так вы кто?
- Это, - сказал Сережа.
- А, - выдохнула, вдруг неизвестно почему заволновавшись, девушка. - Вы декорации?
Сережа кивнул.
Ему велели снять сапоги. С войны Сергей Иванович ходил только в сапогах. Хорошо, что носки были целые и чистые.
Ему объяснили, что нужно.
Ему показали двадцать метров солдатской бязи, сшитые по размерам сцены.
Всю ночь он ворочался на своем топчане.
Затем директор Савва вынужден был выписать Сергею Ивановичу краску. На складе была желтая, грубо-зеленая и ярко-синяя, в которую красили обычно кухни, с добавлением белил. Вот белил-то как раз и не было.
Сергей Иванович на свои последние купил недостающее.
Пять ночей, вплоть до субботы, Сергей Иванович малевал декорацию.
Ночь она сохла.
К утру он ее повесил и никуда не пошел - все равно сегодня занятия по рисунку и вечером должен быть концерт.
ОНА пришла в три часа дня. Открылась дверь, и вместе с боем часов на Спасской башне (так ему показалось, а на самом деле это билось его сердце) появился тонкий силуэт, бледное лицо. Серые глаза вдруг вспыхнули:
- Боже! Какое чудо! Усадьба! Пруд! Сирень!
Она снимала варежки, пальто, а сама все смотрела на декорацию Сережи, не в силах оторвать от нее своих небольших сияющих глаз.
- Ну мы Савве говорили, что нужен настройщик, ковер и художник. Так вы кто?
- Это, - сказал Сережа.
- А, - выдохнула, вдруг неизвестно почему заволновавшись, девушка. - Вы декорации?
Сережа кивнул.
Ему велели снять сапоги. С войны Сергей Иванович ходил только в сапогах. Хорошо, что носки были целые и чистые.
Ему объяснили, что нужно.
Ему показали двадцать метров солдатской бязи, сшитые по размерам сцены.
Всю ночь он ворочался на своем топчане.
Затем директор Савва вынужден был выписать Сергею Ивановичу краску. На складе была желтая, грубо-зеленая и ярко-синяя, в которую красили обычно кухни, с добавлением белил. Вот белил-то как раз и не было.
Сергей Иванович на свои последние купил недостающее.
Пять ночей, вплоть до субботы, Сергей Иванович малевал декорацию.
Ночь она сохла.
К утру он ее повесил и никуда не пошел - все равно сегодня занятия по рисунку и вечером должен быть концерт.
ОНА пришла в три часа дня. Открылась дверь, и вместе с боем часов на Спасской башне (так ему показалось, а на самом деле это билось его сердце) появился тонкий силуэт, бледное лицо. Серые глаза вдруг вспыхнули:
- Боже! Какое чудо! Усадьба! Пруд! Сирень!
Она снимала варежки, пальто, а сама все смотрела на декорацию Сережи, не в силах оторвать от нее своих небольших сияющих глаз.