Три тысячи лет среди микробов   ::   Твен Марк

Некоторые из них чересчур мягкосердечны; это из-за нехватки кислорода. Зато микробы туберкулеза и тифа накачались кислородом по уши. Я и сам горяч, но, к чести моей будет сказано, не веду себя, как эти разбойники, и даже будучи вне себя от гнева, помню, что я джентльмен.

Любопытные мы создания! Порою я спрашиваю себя: найдется ли среди нас хоть один, кому чужд самообман? Франклин верил в то, что говорил, он был вполне чистосердечен. Однако всякий знает – стоит микробу желтой лихорадки разгорячиться, он один заменит целую толпу разбойников. Франклин ждал, что я признаю его за святого, и у меня хватило бы благоразумия это сделать, чтоб он меня, чего доброго, не изувечил. Спорить с ним – значило лезть на рожон: любое замечание могло, как искра, воспламенить его кислород.

– Скажите, Франклин, и океан тоже индивид, животное, живая особь? – спросил я немного погодя.

– Конечно, – ответил он.

– Следовательно, вода – любая вода – индивид?

– Несомненно.

– Положим, вы взяли каплю воды из океана. То, что осталось, индивид?

– Разумеется, и капля – тоже.

– Теперь допустим, что каплю поделили на две части.

– В таком случае мы имеем два индивида.

– А если разделить кислород и водород?

– Тогда мы получаем два индивида, но воды больше не существует.

– Ясно. А если соединить их снова, но другим способом, в равной пропорции – одна часть кислорода на одну часть водорода?

– Но вы сами знаете, что это невозможно.