JК
Воронцовский упырь :: Рокотов Сергей
Страница: 162 из 174Скажи нам, мы привезем ее сюда и выпустим тебя. Пойдешь с деньгами на все четыре. Мне не нужны твои деньги, у меня своих полно. Только верни мне Юлю!
Хриплый хохот из погреба был ему ответом.
— Нашел дурака! Да моя жизнь копейки стоить не будет! Чтобы вы меня выпустили живьем, да еще с деньгами… Пусть сегодня последний день моей жизни, но я кого-нибудь из вас с собой прихвачу. Я старше вас, я свое пожил и поиздевался всласть над всеми, с кем имел дело. Не судьба мне было улететь от вас навсегда, ну так и что же? Но и ты ее никогда не увидишь! Она подохнет в холодной землянке или сойдет с ума! Да наверняка это уже произошло! Как она боялась быть запертой, я ее этим шантажировал, после того как своей рукой всадил нож в сердце Иры! Я рисовал перед ней ужасы советской тюрьмы, как там над ней будут издеваться, насиловать ее во все места. И она стонала, просила, чтобы я пощадил ее. Какое наслаждение доставляло мне глумление над ней. Роман Ильич, не затыкайте уши, послушайте, что я творил с вашей любимой женщиной… Как я ставил ее на колени, приковывал наручниками к батарее и трахал ее… Как я хлестал ее…
Выстрелы прервали его речь. Не выдержавший Роман выхватил «беретту» и начал шмалять в пол. Но у Серова было где спрятаться. Когда выстрелы прекратились, он снова подал голос.
— Руки коротки, Роман Ильич, — хохотнул Серов, — Лучше сразу взорвите меня здесь.
Хриплый хохот из погреба был ему ответом.
— Нашел дурака! Да моя жизнь копейки стоить не будет! Чтобы вы меня выпустили живьем, да еще с деньгами… Пусть сегодня последний день моей жизни, но я кого-нибудь из вас с собой прихвачу. Я старше вас, я свое пожил и поиздевался всласть над всеми, с кем имел дело. Не судьба мне было улететь от вас навсегда, ну так и что же? Но и ты ее никогда не увидишь! Она подохнет в холодной землянке или сойдет с ума! Да наверняка это уже произошло! Как она боялась быть запертой, я ее этим шантажировал, после того как своей рукой всадил нож в сердце Иры! Я рисовал перед ней ужасы советской тюрьмы, как там над ней будут издеваться, насиловать ее во все места. И она стонала, просила, чтобы я пощадил ее. Какое наслаждение доставляло мне глумление над ней. Роман Ильич, не затыкайте уши, послушайте, что я творил с вашей любимой женщиной… Как я ставил ее на колени, приковывал наручниками к батарее и трахал ее… Как я хлестал ее…
Выстрелы прервали его речь. Не выдержавший Роман выхватил «беретту» и начал шмалять в пол. Но у Серова было где спрятаться. Когда выстрелы прекратились, он снова подал голос.
— Руки коротки, Роман Ильич, — хохотнул Серов, — Лучше сразу взорвите меня здесь.