Тукай   ::   Нуруллин Ибрагим Зиннятович

Был острый ум его ценней и чище серебра,

Правдивым словом он разил вернее, чем стрела.

Никто не видел, чтобы куст зимой благоухал.

Никто не видел, чтоб храбрец просить пощады стал.

Да разве мы таких людей умеем уважать?

Об этом он пи слова нам при жизни не сказал.

Если даже отбросить условности жанра посмертной элегии, то все равно любовь и восхищение Тукая несомненны. Совесть – вот главное, что привлекало поэта в Ямашеве.

Тукай в первую очередь говорит о человеческих качествах Ямашева, ибо убежден: плохой человек не может стать настоящим революционером.

С большой для того времени смелостью поэт ставит Ямашева выше «всех святых». Любопытно, что газета «Юлдуз» снабдила это стихотворение примечанием, в котором объяснялось: слово «святые» следует понимать как «друзья». Тукай по этому поводу написал следующее разъяснение, которое опубликовал в журнале «Ялт-юлт»: «Слово „святые“ должно быть понято только в своем собственном смысле, то есть как „святые“.

На основании стихотворения «Светлой памяти Хусаина» кое-кто уже в наше время, увлекшись, пытался «подтянуть» Тукая к Ямашеву, сделать поэта чуть ли не марксистом. Но фраза Тукая: «Силен иль слаб, богат иль нищ – всяк был ему как брат»,. – еще раз свидетельствует о неправомерности таких попыток. «Неточность», допущенная поэтом, отнюдь не случайная оговорка: она проистекала из самой сути его революционно-демократического мировоззрения.