JК
Тысяча благодарностей, Дживс :: Вудхауз Пэлем Гринвел
Страница: 172 из 199С этим «тяжким и томящим гнетом» я успел свести знакомство еще несколько лет назад, когда мои двоюродные братья Юстас и Клод без всякого предупреждения запустили ко мне в спальню двадцать три кошки; теперь этот гнет оседлал меня вновь, и как оседлал!
Рассмотрим факты. Я отправился в Лондон, чтобы побороться в тиши со следующими четырьмя проблемами:
1) Как избежать женитьбы на Мадлен Бассет?
2) Как вернуть Л. П. Ранклу супницу прежде, чем вся местная полиция вцепится зубами мне в загривок?
3) Как прародительнице выцарапать у Ранкла деньги?
4) Как Медяку, будучи женихом Флоренс, жениться на Магнолии Гленденнон?
И вот я еду обратно, а проблемы по-прежнему не решены. Целую ночь и целый день я скармливал им сливки вустеровского мозга, но всего-навсего уподобился престарелой родственнице, бьющейся над кроссвордом из «Обсервера».
Приблизившись к цели путешествия, я свернул на подъездную аллею. На ней, примерно на полпути, был крутой правый поворот, и, сбавив перед ним скорость, я вдруг увидел чью-то смутную фигуру: раздался возглас: «Эй!», и оказалось, что это Медяк.
Было видно, что он чем-то недоволен. В его кратком возгласе я расслышал какой-то упрек, насколько вообще можно расслышать упрек в кратком возгласе, и, когда он подошел к машине и просунул в окно верхнюю часть туловища, у меня сложилось отчетливое впечатление, что он чем-то раздосадован.
От его слов впечатление укрепилось.
— Берти, гнида ты несусветная, сколько тебя можно ждать? Я не для того дал тебе машину, чтобы ты возвращался в два часа ночи.
— Помилуй, сейчас только полвосьмого.
Рассмотрим факты. Я отправился в Лондон, чтобы побороться в тиши со следующими четырьмя проблемами:
1) Как избежать женитьбы на Мадлен Бассет?
2) Как вернуть Л. П. Ранклу супницу прежде, чем вся местная полиция вцепится зубами мне в загривок?
3) Как прародительнице выцарапать у Ранкла деньги?
4) Как Медяку, будучи женихом Флоренс, жениться на Магнолии Гленденнон?
И вот я еду обратно, а проблемы по-прежнему не решены. Целую ночь и целый день я скармливал им сливки вустеровского мозга, но всего-навсего уподобился престарелой родственнице, бьющейся над кроссвордом из «Обсервера».
Приблизившись к цели путешествия, я свернул на подъездную аллею. На ней, примерно на полпути, был крутой правый поворот, и, сбавив перед ним скорость, я вдруг увидел чью-то смутную фигуру: раздался возглас: «Эй!», и оказалось, что это Медяк.
Было видно, что он чем-то недоволен. В его кратком возгласе я расслышал какой-то упрек, насколько вообще можно расслышать упрек в кратком возгласе, и, когда он подошел к машине и просунул в окно верхнюю часть туловища, у меня сложилось отчетливое впечатление, что он чем-то раздосадован.
От его слов впечатление укрепилось.
— Берти, гнида ты несусветная, сколько тебя можно ждать? Я не для того дал тебе машину, чтобы ты возвращался в два часа ночи.
— Помилуй, сейчас только полвосьмого.