У нас уже утро   ::   Чаковский Александр Борисович

Слушая торопливый, сбивчивый рассказ Дмитрия, Доронин думал: «Начинается бой, атака, ради которой мы прожили эту трудную зиму, атака, ради которой нас прислали сюда… Выдержим ли, пробьёмся ли? Нам так много дано, неужели не справимся?»

Схватив корзину с рыбой, Вологдина умчалась в лабораторию. Доронин тем временем стал звонить в райком и в главк. Люди не расходились. Затаив дыхание, они слушали, как Доронин докладывал по телефону, что появилась сельдь, и угадывали то волнение, которое сразу возникало там, на другом конце провода.

Как только Доронин повесил трубку, позвонила Вологдина. Она сообщила, что возраст пойманной сельди определён в девять лет. Доронин повторил «девять лет», чтобы все услышали это сообщение. Длина сельди – тридцать два сантиметра, а без хвоста двадцать восемь, вес – двести восемьдесят пять граммов. Потом Вологдина взволнованно перечислила вес мяса, костей, кожи, молоки, печени, желудка, кишок, чешуи, головы, плавников и добавила, что стадия зрелости молок и икры четвёртая.

Доронин вслух повторял все эти цифры, потому что знал, как они интересуют рыбаков. Сейчас всё было очень важно: и удаление рыбы от берега, и глубина, на которой она была поймана, и вес, и длина… Из этих данных складывался прогноз путины.

Сразу начались споры. Теперь уже люди не обращали внимания на Доронина, точно он перестал существовать. Кто-то доказывал, что, поскольку рыбу взяли донным тралом, – значит, она находится ещё на глубине, а в верхних слоях воды для неё ещё слишком холодно. Ему возражали, что сельдь могла попасться, когда трал уже вытаскивали.