У нас уже утро   ::   Чаковский Александр Борисович

Около двадцати тысяч голов скота уничтожили японцы!

Возвращались люди, раздавались телефонные звонки, поступали радиограммы: плохо с жильём, плохо на шахтах, плохо на море, все разрушено, хищнически истреблено, плохо, плохо…

Русанов знал: нужны люди, и не десять, не сто, даже не тысяча человек, а десятки тысяч людей разных специальностей. Только коллектив, большой советский коллектив сможет поднять этот край, столько времени пробывший в неволе, очистить его от скверны.

Русанов попросил разрешения вылететь в Москву. Ему разрешили. Он пробыл в Москве около трёх недель. Докладывал в ЦК партии о положении дел на Южном Сахалине. Перед ним развернули такие перспективы, от которых у него захватило дыхание, ему сказали: страна ничего не пожалеет для Сахалина. Будет оборудование, будут продовольственные запасы. И будут кадры.

Но… помешала погода. Наступила трудная дальневосточная осень. На море бушевали штормы. Вместо трёх пароходов в неделю появлялся только один. Потом и один стал приходить ещё реже – раз в десять, в двенадцать дней…

Люди начали приезжать только с весны. Русанов целые дни проводил на пирсе. Он понимал, что на Сахалин едут с разными намерениями и мечтами. Он радовался, когда видел, что человек приехал сюда, чтобы внести свой вклад в освоение возвращённой земли.