Угодило зернышко промеж двух жерновов   ::   Солженицын Александр Исаевич

Но никакое смягчение уже не поможет, даже и смягчённый вариант будет "создавать впечатление или давать ему создаться", что "Штерн" всё-таки связан с КГБ, - а это тоже запрещено, и книгу всё равно не дадут распространять. По немецкому праву всю тяжесть доказательства несёт оскорбитель - а Солженицын не сможет документально доказать, что "Штерн" связан с КГБ. И правда ведь, не смогу. А у "Штерна" - лучшие возможности остаться необвинённым. И доносится эта вся будоражка в мой уютный Хольцнахт, где я только начал настраиваться к "Красному Колесу". Может быть, тут первый раз, а потом и ещё замечал: при юридических столкновениях - физическое ощущение усилия в верхней части груди, как бывает мускульное при схватке руками, - а тут чем? Это схватка душами. Не свойственная для душ, низкая для них - и потому унижающая схватка. (И потом ещё - долгое последействие, опустошённость в груди.) Юридическая борьба профанация души, изъязвленье её. Вступив в юридическую эру и постепенно заменив совесть законом, мир снизился в духовном уровне. О, юридический мир! О, свободное крючкотворство! Вот на этом и вонзается беспрепятственно СССР: ни агентов КГБ, ни взяток КГБ никто никогда не сможет уличить документально. Суд, утонувший в юридизме, захлебнувшийся буквенным законом, а нить духа теряющий, так часто даёт преимущество негодяям и обманщикам. Ещё же и процесс может тянуться месяцы и годы, это не им в ущерб. Итак, на Западе нельзя говорить об этих шакалах в тех неоглядных выражениях, как я говаривал о нависшей надо мной коммунистической власти.