В круге первом (том 1)   ::   Солженицын Александр Исаевич

С тревогой за Хозяина он посмотрел, как тот лежал, полу прикрывшись верблюжьей шалью, однако не спросил прямо о здоровьи (Сталин не любил таких вопросов), а, недалеко от шепота: - Есь Сарионыч! Вы сегодня на полтретьего Абакумову назначали. Будете принимать? нет? Иосиф Виссарионович отстегнул клапан грудного кармана и на цепочке вытащил часы (как все люди старого времени, терпеть не мог ручных). Еще не было и двух часов ночи. Тяжелый ком стоял в желудке. Вставать, переодеваться не хотелось. Но и распускать никого нельзя: чуть-чуть послабь - сразу почувствуют. - Па-смотрым, - устало ответил Сталин и моргнул. - Нэ знаю. - Ну, пусть себе едет. Подождет! - подтвердил Поскребышев и кивнул с излишком раза три. И замер опять, со вниманием глядя на Хозяина: - Какие распоряжения еще, и-Сарионыч? Сталин смотрел на Поскребышева вялым полуживым взглядом, и никакого распоряжения не выражалось в нем. Но при вопросе Поскребышева вдруг высеклась из его прорончивой памяти внезапная искра, и он спросил, о чем давно хотел и забывал: - Слушай, как там кипарисы в Крыму? - рубят? - Рубят! Рубят! - уверенно тряхнул головой Поскребышев, будто этого вопроса только и ждал, будто только что звонил в Крым и справлялся. Вокруг Массандры и Ливадии уже много свалили, и-Сарионыч! - Ты все ж таки сводку па-требуй. Цы-фравую. Нэт ли саботажа? озабочены были желтые нездоровые глаза Всесильного. В этом году сказал ему один врач, что его здоровью вредны кипарисы, а нужно, чтобы воздух пропитывался эвкалиптами. Поэтому Сталин велел крымские кипарисы вырубить, а в Австралию послать за молодыми эвкалиптами. Поскребышев бодро обещал и навязался также узнать, в каком положении эвкалипты. [120] - Ладно, - удовлетворенно вымолвил Сталин.