В круге первом (том 1)   ::   Солженицын Александр Исаевич

Разве когда новичок переступает порог камеры, а ты на него свесился с нар, прорезаешь глазами - разве тут же, в первое мгновение, ты не даешь ему оценки в главном враг он или друг? И всегда безошибочно, вот удивительно! А ты говоришь так трудно понять человека? Да вот - как мы с тобой встретились? Ты приехал на шарашку еще когда умывальник стоял на парадной лестнице, помнишь? - Ну да. - Я утром спускаюсь и насвистываю что-то, легкомысленное. А ты вытирался, и в полутьме поднял лицо из полотенца. И я - остолбенел! Мне показалось - иконный лик! Позже-то я доглядел, что ты - нисколько не святой, не стану тебе льстить... Сологдин рассмеялся. - ... У тебя лицо совсем не мягкое, но оно - необыкновенное... И сразу же я почувствовал к тебе доверие и уже через пять минут рассказывал тебе... - Я был поражен твоей опрометчивостью. - Но человек с такими глазами - не может быть стукачом! - Очень дурно, если меня легко прочесть. В лагере надо казаться заурядным. - И в тот же день, наслушавшись твоих евангельских откровений, я закинул тебе вопросик... - ... Карамазовский. - Да, ты помнишь! - что делать с урками? И ты сказал? - перестрелять! А? Нержин и сейчас смотрел как бы проверяя: может, Сологдин откажется? Но невзмучаема была голубизна глаз Дмитрия Сологдина. Картинно скрестив руки на груди - ему очень шло это положение - он произнес приподнято: - Друг мой! Только те, кто хотят погубить христианство, только те понуждают его стать верованием каст[197] ратов. Но христианство - это вера сильных духом. Мы должны иметь мужество видеть зло мира и искоренить его. Погоди, придешь к Богу и ты. Твое ни-во-что-не-верие - это не почва для мыслящего человека, это - бедность души. Нержин вздохнул. - Ты знаешь, я даже не против того, чтобы признать Творца Мира, некий Высший Разум вселенной. Да я даже ощущаю его, если хочешь.