В круге первом (том 1)   ::   Солженицын Александр Исаевич

Он пробормотал, что незнает. Климентьев, сам приученный тюремными уставами никогда не открывать заключенным правды, не предполагал искренности и в них. Нержин, конечно, знал, но не хотел сказать, и ясно было, почему не хотел - по тому самому, почему Тюремное Управление не разрешало адресов "до востребования": извещение о свидании посылалось открыткой. Там писалось: "Вам разрешено свидание с вашим мужем в такой-то тюрьме". Мало того, что адрес жены регистрировался в МГБ - министерство добивалось, чтобы меньше было охотниц получать эти открытки, чтоб о женах врагов народа было известно всем их соседям, чтобы такие жены были выявлены, изолированы и вокруг них было бы создано здоровое общественное мнение. Жены именно этого и боялись. А у жены Нержина и фамилия была другая. Она явно скрывалась от МГБ. И Климентьев сказал тогда Нержину, что, значит, свидания не будет. И не послал извещения. А сейчас эта женщина при молчаливом внимании окружающих так унизительно встала и стояла перед ним. - Нельзя писать до востребования, - сказал он с той лишь громкостью, чтобы за грохотом услышала она одна. - Надо дать адрес. - Но я уезжаю! - живо изменилось лицо женщины. - Я очень скоро уезжаю, и у меня уже нет постоянного адреса, очевидно лгала она. Мысль Климентьева была - выйти на первой же остановке, а если она последует за ним, то в вестибюле, где малолюдней, объяснить, что недопустимы такие разговоры на внеслужебной почве.