В круге первом (том 1)   ::   Солженицын Александр Исаевич

Когда же потом мне нужно {свои} выводы сформулировать - зачем мне открывать еще раз Америку? На планете философии все земли давно открыты! Я перелистываю древних мудрецов и нахожу там мои новейшие мысли. Не перебивай! Я хотел привести пример: в лагере, а тем более здесь, на шарашке, если выдастся такое чудо - тихое нерабочее воскресенье, да за день отмерзнет и отойдет душа, и пусть ничего не изменилось к лучшему в моем внешнем положении, но иго тюрьмы чуть отпустит меня, и случится разговор по душам или [50] прочтешь искреннюю страницу - и вот уже я на гребне! Настоящей жизни много лет у меня нет, но я забыл! Я невесом, я взвешен, я нематериален!! Я лежу там у себя на верхних нарах, смотрю в близкий потолок, он гол, он худо оштукатурен - и вздрагиваю от полнейшего счастья бытия! засыпаю на крыльях блаженства! Никакой президент, никакой премьер-министр не могут заснуть столь довольные минувшим воскресеньем! Рубин добро оскалился. В этом оскале было и немного согласия и немного снисхождения к заблудшему младшему другу. - А что говорят по этому поводу великие книги Вед? - спросил он, вытягивая губы шутливой трубочкой. - Книги Вед - не знаю, - убежденно парировал Нержин, - а книги Санкья говорят: "Счастье человеческое причисляется к страданию теми, кто умеет различать." - Здорово ты насобачился, - буркнул в бороду Рубин. - Идеализм? Метафизика? Что ж ты не клеишь ярлыков? - Это тебя Митяй сбивает? - Нет, Митяй совсем в другую сторону.