Страница:
229 из 299
Он полуобернулся, но голова его заслоняет лампу, поэтому лица его не видно.
Николай делает несколько шагов.
– Ты здесь? – говорит он.
– Здесь.
Голос у Сергея глухой, слегка охрипший.
– Садись, – говорит он.
Николай садится. Садится на стул возле стола. На столе новая клеенка. Чайник, покрытый матрешкой, кусок хлеба. Повидло в баночке. На стуле шитье с воткнутой иголкой, моток ниток, ножницы. Совершенно источившийся ножик – жив еще… А этажерка почему-то передвинулась вправо. И Пушкина этого не было.
– Чай будешь? – спрашивает Сергей.
Он встал из-за стола. Стоит, опершись на него, смотрит на Николая. Николай – на него. В глазах Сергея – серых, обычно чуть-чуть хитроватых – недоверие, настороженность. Оба молчат.
Так вот оно что! А он и не знал. Ничего не знал. Не догадывался даже. Эх, Сергей, Сергей…
В комнату входит Шура. На ней вязаная кофточка, на шее сантиметр. Николай пожимает протянутую руку. Рукопожатие очень короткое – Шура сразу разжимает пальцы.
– Ты похудел, – говорит она и смотрит на Николая.
А она нет. Даже пополнела. Немного переменила прическу, сейчас у нее посредине головы ряд. Взгляд совсем спокойный, хотя по плотно сжатым губам Николай догадывается, что она все же волнуется.
Шура берет со стола чайник.
– Будешь пить? Я сейчас разогрею.
– Спасибо, – говорит Николай, хотя ему совсем не хочется.
Шура направляется к двери. В дверях оборачивается.
– Может, есть хочешь?
– Нет, есть не хочу.
|< Пред. 227 228 229 230 231 След. >|