JК
Ваятель фараона :: Херинг Элизабет
Страница: 291 из 295В кувшине осталось немного давно скисшего молока, в миске у очага лежало несколько выловленных рыб, неподалеку от нее – веревка и рыболовный крючок. На ткацком станке старой Тени висели клочки полотна. Никаких других следов погрома они не обнаружили. Но Тутмоса и Иби нигде не было.
Они прошли через сад, где все деревья были вырублены. Эти деревья Ипу почему-то сравнил с мертвыми женщинами, волосы которых утопали в пыли. Они вошли в беседку, там теперь не стояло ни стола, ни скамейки; нагнулись над колодцем, который так глубоко ушел в землю, что к нему нужно было спускаться по ступенькам. В глубине колодца они увидели отражение голубого неба. Потом отправились к дому, где жили подмастерья, и заглянули в каждую из комнат. Последней посетили они мастерскую, где хозяин работал и где хранил свои модели. На полу мастерской лежал разбитый на мелкие части бюст Эхнатона из известняка.
Ипу нагнулся и поднял несколько кусков, пытаясь соединить их вместе (рот – между губами Тутмос нанес кистью полоску черной краски – выглядел так, словно он сейчас начнет говорить).
– Что ты делаешь?! – воскликнул Руи. – Не оскверняй себя прикосновением к этому преступнику, который хулил богов, который вверг страну в несчастье и которого наказал Амон, как он того заслужил!
Ипу не стал возражать сыну своего друга. Всюду и везде, на каждом углу можно было услышать подобные разговоры. Торговки на рынке, продавая рыбу, судачили об этом со своими покупателями, а подвыпившие солдаты распевали непристойные песни о своем прежнем царе.
Они прошли через сад, где все деревья были вырублены. Эти деревья Ипу почему-то сравнил с мертвыми женщинами, волосы которых утопали в пыли. Они вошли в беседку, там теперь не стояло ни стола, ни скамейки; нагнулись над колодцем, который так глубоко ушел в землю, что к нему нужно было спускаться по ступенькам. В глубине колодца они увидели отражение голубого неба. Потом отправились к дому, где жили подмастерья, и заглянули в каждую из комнат. Последней посетили они мастерскую, где хозяин работал и где хранил свои модели. На полу мастерской лежал разбитый на мелкие части бюст Эхнатона из известняка.
Ипу нагнулся и поднял несколько кусков, пытаясь соединить их вместе (рот – между губами Тутмос нанес кистью полоску черной краски – выглядел так, словно он сейчас начнет говорить).
– Что ты делаешь?! – воскликнул Руи. – Не оскверняй себя прикосновением к этому преступнику, который хулил богов, который вверг страну в несчастье и которого наказал Амон, как он того заслужил!
Ипу не стал возражать сыну своего друга. Всюду и везде, на каждом углу можно было услышать подобные разговоры. Торговки на рынке, продавая рыбу, судачили об этом со своими покупателями, а подвыпившие солдаты распевали непристойные песни о своем прежнем царе.