Ваш сын и брат   ::   Шукшин Василий

— Ты вот давеча вытащил мне сапоги… Спасибо, сынок! Хорошие сапоги…

— Не то говоришь, отец, — сказал Игнат. — При чем тут сапоги?

— Не обессудь, если не так сказал, — я старый человек. Ладно, ничего. Степка скоро придет, брат твой… Он плотничает. Ага. Но, однако, он тебя враз сломит, хоть ты и про физкультуру толкуешь. Ты жидковат против Степана. Куда там…

Игнат засмеялся: к нему вернулась его необидная веселость-снисходительность.

— Посмотрим, посмотрим, тятя.

— Давай еще по маленькой, — предложил отец.

— Нет, — твердо сказал Игнат.

— Вот сын какой у тебя! — не без гордости заметил старик, обращаясь к жене. — Наша порода — Воеводины. Сказал «нет» — значит, все. Гроб. Я такой же был. Вот Степка скоро придет.

— Ты, отец, разговорился что-то, — урезонила жена старика. — Совсем уж из ума стал выживать. Черт-те чего мелет. Не слушай ты его, брехуна, сынок.

Пришли Вера с Тамарой. Тамара присела к столу, а Вера начала что-то «рассказывать» матери. Мать часто повторяла «Ну, ну… Батюшки мои! Фу ты Господи!»

— Не такой уж ты стал, Игнаха. Ты не обижайся, — повернулся он к Тамаре. — Он сын мне. Только другой он стал.

— Перестал бы, отец, — попросила мать.

— Ты лежи, мать, — беззлобно огрызнулся старик. — Лежи себе, хворай. Я тут с людями разговариваю, а ты нас перебиваешь.

Тамара поднялась из-за стола, подошла к комоду стала разглядывать патефонные пластинки. Ей, видно, было неловко.

Игнат тоже встал… Завели патефон.