Век просвещения   ::   Карпентьер Алехо

Вслед за «Избиением младенцев» – полотном, которое, возможно, написал кто-либо из учеников Берругете [3] , и «Усекновением главы святого Дионисия», созданным, должно быть, подражателем Риберы, виднелось полотно, изображавшее залитый солнцем сад, где резвились арлекины в масках; картина эта приводила Софию в восторг, несмотря на то что, по словам Карлоса, художники начала века злоупотребляли фигурой арлекина ради удовольствия, которое доставляла им игра красок. Сам Карлос предпочитал сюжеты, взятые из жизни, – жатву или сбор винограда, хотя признавал, что многие натюрморты, висевшие в передней – на них можно было увидеть чугунок, трубку, вазу с фруктами, кларнет рядом с листом нотной бумаги, – не были лишены своеобразной прелести, зависевшей исключительно от их фактуры. Эстебану же нравилось в живописи только то, что было рождено воображением, фантазией художника; он как зачарованный стоял перед картинами современных живописцев, которых влекли призрачные существа, сказочные кони и где нарушались все законы естества: то это был человек-дерево, пальцы которого переходили в побеги, то человек-шкаф, из живота которого торчали пустые ящики… Но любимой его картиной было большое полотно из Неаполя – работы неизвестного художника, – где в нарушение всех пластических законов было изображено апокалипсическое видение катастрофы.