Венец   ::   Унсет Сигрид

Рагнфрид стояла на коленях, стараясь приподнять бревно, – в это время Лавранс поднял его настолько, что мать смогла вытащитьребенка и взять на руки.

Малютка страшно заплакала, когда до нее дотронулись, но мать громко зарыдала:

– Она жива, слава Богу, она жива!

Было великим чудом, что девочку не раздавило совсем, но бревно упало так, что одним своим концом оно уперлось в камень в траве. Когда Лавранс поднялся на ноги, то из углов его рта текла кровь, а платье на нем было на груди совершенно изорвано рогами быка.

Прибежала Турдис, неся меховое одеяло; на него бережно переложили они с Рагнфрид девочку, но Ульвхильд, казалось, испытывала невыносимые муки при малейшем прикосновении. Мать и Турдис перенесли ее в тот дом, где семья жила зимой.

Бледная и неподвижная стояла Кристин да куче бревен; мальчики, плача, жались к ней. Все слуги и работники толпились во дворе, женщины плакали я причитали. Лавранс велел работникам оседлать Гюльдсвейна и еще одну лошадь; но когда Арне привел лошадей, Лавранс свалился на землю, пытаясь сесть в седло. Тогда он приказал Арне скакать за священником, Халвдану – на юг за лекаркой, что жила при слиянии рек.

Кристин увидела, что лицо у отца посерело и что у него так текла кровь, что его голубая одежда сплошь покрылась бурыми пятнами. Внезапно он вскочил на ноги, вырвал топор из рук одного из работников и направился туда, где несколько человек все еще держали быка. Он ударил его обухом между рогов так, что бык упал на колени, а Лавранс продолжал изо всей силы наносить удары, пока кровь и мозги не брызнули во все стороны.