JК
Витим золотой :: Федоров Павел Ильич
Страница: 63 из 418Устя стояла в дверях, как в рамке, пристально разглядывала раскрасневшуюся от стирки подругу.
– Может, что у вас грязное есть, бросайте, заодно уж, – проговорила Василиса. У нее было чистое, продолговатое лицо, небольшой, чуть хрящеватый нос. Напряженный и нервный изгиб бровей и полноватых губ говорили о силе и твердости характера.
– Спасибо, у меня все чистое, – сказала Устя. Держась за косяк, продолжала: – Гляжу на тебя и думаю, какая ты, Василиса…
– Думаете, наверное, вон какая дуреха, взяла да и выбрала деда внучатого… – улыбаясь, проговорила Василиса.
– Не о том я, – задумчиво ответила Устя.
– У кого что болит…
– Значит, крепко зацепил он твое сердечко? – Устя подошла к рукомойнику и вымыла руки.
– Да крепче некуда.
– Так что же, хочешь к нему в батрачки наниматься?
– Может, и так.
– А дальше что?
– Там видно будет…
– Даже мне не хочешь признаться, – с упреком сказала Устя. – Ну что же, я пошла.
– А вы далеко собираетесь? – спросила Василиса.
– К Даше хочу сходить. Микешу встретила, его скоро на службу возьмут. Даша плачет.
– Будет жить, как все солдатки.
– Но она в положении.
– Значит, еще лучше, не одна будет – с дитем.
– Ну что ты, Васена, за человек! – Устя поцеловала подружку в щеку и убежала.
Домой вернулась Устя в сумерках. В кухне было жарко натоплено. В печке стояла каша в глиняном горшочке и горячий чайник. Обо всем позаботилась Василиса, но сама куда-то ушла. Есть Усте не хотелось.
– Может, что у вас грязное есть, бросайте, заодно уж, – проговорила Василиса. У нее было чистое, продолговатое лицо, небольшой, чуть хрящеватый нос. Напряженный и нервный изгиб бровей и полноватых губ говорили о силе и твердости характера.
– Спасибо, у меня все чистое, – сказала Устя. Держась за косяк, продолжала: – Гляжу на тебя и думаю, какая ты, Василиса…
– Думаете, наверное, вон какая дуреха, взяла да и выбрала деда внучатого… – улыбаясь, проговорила Василиса.
– Не о том я, – задумчиво ответила Устя.
– У кого что болит…
– Значит, крепко зацепил он твое сердечко? – Устя подошла к рукомойнику и вымыла руки.
– Да крепче некуда.
– Так что же, хочешь к нему в батрачки наниматься?
– Может, и так.
– А дальше что?
– Там видно будет…
– Даже мне не хочешь признаться, – с упреком сказала Устя. – Ну что же, я пошла.
– А вы далеко собираетесь? – спросила Василиса.
– К Даше хочу сходить. Микешу встретила, его скоро на службу возьмут. Даша плачет.
– Будет жить, как все солдатки.
– Но она в положении.
– Значит, еще лучше, не одна будет – с дитем.
– Ну что ты, Васена, за человек! – Устя поцеловала подружку в щеку и убежала.
Домой вернулась Устя в сумерках. В кухне было жарко натоплено. В печке стояла каша в глиняном горшочке и горячий чайник. Обо всем позаботилась Василиса, но сама куда-то ушла. Есть Усте не хотелось.