JК
Византийская тьма :: Говоров Александр
Страница: 285 из 743 — Они у тебя, Анна, не просто в кости играют, они разыгрывают награбленное добро.
— Зато они деньги хорошие платят, — не сдавалась хозяйка. — А от тебя одни убытки. На прошлой неделе каких-то паломников ты приводил, якобы из Святой Земли… Зачем я, дура, люблю тебя, беспутного, Матерь Божия, Иисус Христос!
— Да! — вспомнила она. — Как ты его вчера ни расспрашивал, где он заслужил такую награду, он же тебе ничего не назвал. Потому что он никакой не герой, он дезертир!
Стративул не уступал, но Денис и Фоти быстро собирались. Ясно было — скорее в путь.
Но тут среди разноголосья и кукареканья сельского утра раздался голос медный и призывный. Это был удар молотка о било, как мы теперь назвали бы — гонг, у ворот постоялого двора.
У ворот постоялого двора остановилась фура, повозка, крытая брезентом, запряженная парой симпатичных мулов. Из повозки выглядывала чернокожая миловидная женщина, испытующе смотрела на кирпичные зубцы и бойницы. А у ворот стоял, подняв молоток, которым он только что ударил, непривычно безбородый молодой мужчина. Разнообразные гиматии и хитоны были на нем надеты как листья на кочне капусты.
— Да это же Ферруччи! — воскликнул Денис, увидев их из бойницы. — Как он здесь оказался?
Он почувствовал: юный предок Колумба нес ему мир и освобождение.
— Зато они деньги хорошие платят, — не сдавалась хозяйка. — А от тебя одни убытки. На прошлой неделе каких-то паломников ты приводил, якобы из Святой Земли… Зачем я, дура, люблю тебя, беспутного, Матерь Божия, Иисус Христос!
— Да! — вспомнила она. — Как ты его вчера ни расспрашивал, где он заслужил такую награду, он же тебе ничего не назвал. Потому что он никакой не герой, он дезертир!
Стративул не уступал, но Денис и Фоти быстро собирались. Ясно было — скорее в путь.
Но тут среди разноголосья и кукареканья сельского утра раздался голос медный и призывный. Это был удар молотка о било, как мы теперь назвали бы — гонг, у ворот постоялого двора.
У ворот постоялого двора остановилась фура, повозка, крытая брезентом, запряженная парой симпатичных мулов. Из повозки выглядывала чернокожая миловидная женщина, испытующе смотрела на кирпичные зубцы и бойницы. А у ворот стоял, подняв молоток, которым он только что ударил, непривычно безбородый молодой мужчина. Разнообразные гиматии и хитоны были на нем надеты как листья на кочне капусты.
— Да это же Ферруччи! — воскликнул Денис, увидев их из бойницы. — Как он здесь оказался?
Он почувствовал: юный предок Колумба нес ему мир и освобождение.