JК
Византийская тьма :: Говоров Александр
Страница: 593 из 743Палка полетела крутясь и угодила как раз в глаз часовому, стоявшему напротив.
— О-о! — закричали горестно вояки, уводя своего незадачливого товарища.
Андроник же не обратил на этот инцидент ни малейшего внимания.
— Конечно, это не пулемет, — сказал он. — Но я так надеялся на него! Скажи, синэтер, — обратился он к Денису, — а что все-таки нужно, чтобы была у меня победа?
Как всегда при таких глобальных вопросах, у Дениса мозги завернулись спиралью, словно он на опостылевшем семинаре. «Партия нужна», — надо сказать, если не забывать уроки советского вуза. Но под партией они однозначно понимают болельщиков цирка. Орден меченосцев? Но это он уже говорил… Вдруг его осенило и как всегда невпопад.
— Любая форма насилия. История жестока, государь, насилие в ней есть главное условие всеобщего счастья.
А про себя тут же подумал: «Я стал вроде Агиохристофорита, научился вовремя ввернуть словечко. Еще никто не решается его государем называть, а я уже называю».
— Мудрено завернул, — усмехнулся Принц, отдувая ус. — Но мы подумаем над этим.
Загудел рог, вызывая правителя куда-то в парадные залы. Андроник горестно оглядел разгром, учиненный у Сикидита.
— Все валится в тартарары! Но мы еще повоюем! Он весь был в азарте, весь в желании победы, сквозняк раздувал его усы, шевелил пушок на лысине. Но трудно было поверить, что ему за семьдесят лет.
Денис тоже глядел на разгромленный эргастирий.
— О-о! — закричали горестно вояки, уводя своего незадачливого товарища.
Андроник же не обратил на этот инцидент ни малейшего внимания.
— Конечно, это не пулемет, — сказал он. — Но я так надеялся на него! Скажи, синэтер, — обратился он к Денису, — а что все-таки нужно, чтобы была у меня победа?
Как всегда при таких глобальных вопросах, у Дениса мозги завернулись спиралью, словно он на опостылевшем семинаре. «Партия нужна», — надо сказать, если не забывать уроки советского вуза. Но под партией они однозначно понимают болельщиков цирка. Орден меченосцев? Но это он уже говорил… Вдруг его осенило и как всегда невпопад.
— Любая форма насилия. История жестока, государь, насилие в ней есть главное условие всеобщего счастья.
А про себя тут же подумал: «Я стал вроде Агиохристофорита, научился вовремя ввернуть словечко. Еще никто не решается его государем называть, а я уже называю».
— Мудрено завернул, — усмехнулся Принц, отдувая ус. — Но мы подумаем над этим.
Загудел рог, вызывая правителя куда-то в парадные залы. Андроник горестно оглядел разгром, учиненный у Сикидита.
— Все валится в тартарары! Но мы еще повоюем! Он весь был в азарте, весь в желании победы, сквозняк раздувал его усы, шевелил пушок на лысине. Но трудно было поверить, что ему за семьдесят лет.
Денис тоже глядел на разгромленный эргастирий.