Военный корреспондент   ::   Чаковский Александр Борисович

Я вспомнила, какой растерянный вид был у твоего корреспондента. Как его фамилия?

– Ольшанский.

– Ей-богу, он почему-то не хотел допустить мысли, что я твоя жена.

– Дурак!

– Но ведь он прав. Я ведь и правда не твоя жена.

– Ты мне больше чем жена.

– И ты мне больше чем муж. Поэтому мне и смешно.

Она положила руку мне на лоб. Рука была по-прежнему холодной.

– Тебе всё-таки холодно, Лидуша, – сказал я. – Ложись в постель. Раздевайся и ложись.

Я встал и отошёл к окну. Когда обернулся, она сидела по-прежнему, обхватив колени руками.

– Я… я не хочу спать, – сказала она тихо. – Лучше посидим вдвоём.

Она смотрела на меня, и я заметил испуг в её глазах. Потом она резко встала и стала расстёгивать пуговки на гимнастёрке. Подошла ко мне.

– Ты был… на Ладоге? – тихо спросила она.

– Да, – твёрдо ответил я. – Я был в палатке, где ты жила. И разговаривал с ним.

– Ты… ни о чём не хочешь спросить меня?

– Нет, – уверенно сказал я и поцеловал её. Я увидел слёзы на её ресницах и вытер их губами.

…Было тихо и светло, как в белую ночь. Мы лежали в постели. Потом я услыхал звуки рояля. Лида тоже услышала их.

– Что это? – спросила она. – Рояль?

– Да, – сказал я. – Это Чайковский. Старик один играет. Музыкант. Я услышал его в первую ночь, когда приехал.

– Я уже не помню, когда слышала музыку… Какие торжественные звуки!

– Мне они казались страшными. А теперь кажутся радостными.

– И мне тоже.