JК
Вольф Мессинг. Видевший сквозь время :: Володарский Эдуард Яковлевич
Страница: 469 из 546Только у фонтана стояли два сдвинутых стола, и за ними гуляла компания Василия Сталина. Теперь там, кроме футболистов и Мессинга, сидели еще четыре размалеванные девицы, с ярко накрашенными губами и прическами «мода 45» с округлыми челками на лбу, в шелковых платьях с глубоким декольте. Вся компания залихватски пела:
Все выше и выше, и выше!
Стремим мы полет наших птиц!
И в каждом пропеллере дышит
Спокойствие наших границ!
Аккордеонист и скрипач стояли поблизости от стола, старательно подыгрывали. И вдруг аккордеонист резко пробежал рукой по кнопкам и сменил мелодию. Хор голосов сразу запел другое:
Дождливым вечером, вечером, вечером,
Когда пилотам, скажем прямо, делать нечего.
Мы соберемся за столом, поговорим о том о сем,
И нашу песенку любимую споем!
Пора в путь-дорогу!
Дорогу дальнюю, дальнюю, дальнюю идем,
Над милым порогом
Качну серебряным тебе крылом!
Мессинг пел со всеми, и одна из девиц, блондинка с завитыми кудряшками, льнула к нему, смотрела влюбленными глазами и дымила папиросой, которую держала между указательным и средним пальцами, отставив руку далеко в сторону.
– Вольф, а ты лапочка! Я от тебя без ума! – томно выговаривала она и другой рукой гладила Вольфа по голове, перебирая пальцами волосы. – У меня никогда не было кавалера с таким заграничным именем – Вольф. Ты чё, немец, что ли?
– Нет, я еврей… – улыбнулся Мессинг.
Все выше и выше, и выше!
Стремим мы полет наших птиц!
И в каждом пропеллере дышит
Спокойствие наших границ!
Аккордеонист и скрипач стояли поблизости от стола, старательно подыгрывали. И вдруг аккордеонист резко пробежал рукой по кнопкам и сменил мелодию. Хор голосов сразу запел другое:
Дождливым вечером, вечером, вечером,
Когда пилотам, скажем прямо, делать нечего.
Мы соберемся за столом, поговорим о том о сем,
И нашу песенку любимую споем!
Пора в путь-дорогу!
Дорогу дальнюю, дальнюю, дальнюю идем,
Над милым порогом
Качну серебряным тебе крылом!
Мессинг пел со всеми, и одна из девиц, блондинка с завитыми кудряшками, льнула к нему, смотрела влюбленными глазами и дымила папиросой, которую держала между указательным и средним пальцами, отставив руку далеко в сторону.
– Вольф, а ты лапочка! Я от тебя без ума! – томно выговаривала она и другой рукой гладила Вольфа по голове, перебирая пальцами волосы. – У меня никогда не было кавалера с таким заграничным именем – Вольф. Ты чё, немец, что ли?
– Нет, я еврей… – улыбнулся Мессинг.