JК
Вольф Мессинг. Видевший сквозь время :: Володарский Эдуард Яковлевич
Страница: 521 из 546Скажите, ну а честно: как вы понимаете, о чем человек в эту минуту думает?
Мессинг долго смотрел ей в глаза, отхлебывая кофе, потом медленно сказал:
– Понимаете, Виктория… Витюша Подольский – человек прекрасный, но…
– А почему вы о нем заговорили? – выпрямилась и нахмурилась Виктория.
– Потому что вы все время о нем думаете и отчаиваетесь. Разве не так?
Она закурила новую сигарету, допила вино, оставила бокал и наконец сказала:
– Ну, пусть так… Ну и что?
– Да ничего… – пожал плечами Мессинг. – Сказал, что увидел.
– Скажите, Вольф Григорьевич… а он… любит меня? – с тревогой спросила Виктория.
– К сожалению, Виктория, он больше всего любит свои страдания… это понять можно. Когда его посадили?
– В тридцать девятом, кажется…
– Почти восемнадцать лет лагерей – это… честно говоря, я даже не могу себе представить, что это такое…
– Говорят, он был очень талантливый… Ему было всего двадцать три, а слава уже гремела на весь Союз… – с жаром заговорила Виктория. – Его все обожали, поклонницы на гастролях у гостиниц ночевали… Я фотографии тех лет видела – он такой красивый, такой… одухотворенный…
– Ну, вот видите? Ушел юным красавцем… одухотворенным, а вернулся…
– А он сейчас еще красивее! – вспыльчиво возразила Виктория. – А то, что он злой на всех, – так разве это непонятно? Вы бы посидели с его… да ни за что… Представляете? Семнадцать лет просидеть ни за что… – голос Виктории дрогнул, в глазах заблестели слезы.
– Нет… не представляю… не могу представить, – серьезно ответил Мессинг и покачал головой. – Хочу и не могу.
Мессинг долго смотрел ей в глаза, отхлебывая кофе, потом медленно сказал:
– Понимаете, Виктория… Витюша Подольский – человек прекрасный, но…
– А почему вы о нем заговорили? – выпрямилась и нахмурилась Виктория.
– Потому что вы все время о нем думаете и отчаиваетесь. Разве не так?
Она закурила новую сигарету, допила вино, оставила бокал и наконец сказала:
– Ну, пусть так… Ну и что?
– Да ничего… – пожал плечами Мессинг. – Сказал, что увидел.
– Скажите, Вольф Григорьевич… а он… любит меня? – с тревогой спросила Виктория.
– К сожалению, Виктория, он больше всего любит свои страдания… это понять можно. Когда его посадили?
– В тридцать девятом, кажется…
– Почти восемнадцать лет лагерей – это… честно говоря, я даже не могу себе представить, что это такое…
– Говорят, он был очень талантливый… Ему было всего двадцать три, а слава уже гремела на весь Союз… – с жаром заговорила Виктория. – Его все обожали, поклонницы на гастролях у гостиниц ночевали… Я фотографии тех лет видела – он такой красивый, такой… одухотворенный…
– Ну, вот видите? Ушел юным красавцем… одухотворенным, а вернулся…
– А он сейчас еще красивее! – вспыльчиво возразила Виктория. – А то, что он злой на всех, – так разве это непонятно? Вы бы посидели с его… да ни за что… Представляете? Семнадцать лет просидеть ни за что… – голос Виктории дрогнул, в глазах заблестели слезы.
– Нет… не представляю… не могу представить, – серьезно ответил Мессинг и покачал головой. – Хочу и не могу.