Воля и власть   ::   Балашов Дмитрий Михайлович

Сейчас, когда все эти церкви обшарпанные и пустые, или превращенные в склады, замолкли и «оскудели», словно выброшенные волнами пустые раковины отживших морских существ, задавлены наглой многоэтажной кубической застройкой, за века ушли в землю, в «культурный» слой на три — пять метров, трудно порою понять их красоту, трудно представить себе роскошь этих бело-и краснокаменных розовых храмов с живою многоцветною росписью внутри, с кострами свечного пламени во время служб, с толпами разряженных в лучшее свое прихожан внутри и окрест, с гласами хора — мужского, могучего, с веселым перезвоном колоколов, с шумом торга не в отдалении, в окружении тесовых мостовых, стоячих бревенчатых тынов, боярских хором в узорных тесовых кровлях с резными и расписными столбами ворот.

«Гнедое» море хором вокруг бело-розовых каменных храмов (сосновые бревна, не тронутые современною въедливою копотью с годами приобретают благородный, темно-коричневый с красниною цвет, а узорный лемех осиновых кровель — серебристо-серый, ежели кровля не покрыта красною, синею или зеленою вапой, а изредка и — позолотою…

Представить вот так, среди толпы горожан и моря рубленых хором, да и выше на три-пять метров эти храмы — залюбуешься!

***



Однако и то увидим, внимательно вчитываясь в скупые летописные строки, что большинство храмов уже строится иждивением зело немногого числа лиц: Лазута, Исак Окинфов, Богдан Обакунович, строит владыка, строят уходящие на покой посадники. Богатства зримо начинают сосредотачиваться в одних и немногих руках. Именно в этом и было заложено грядущее крушение республики.