JК
Воля и власть :: Балашов Дмитрий Михайлович
Страница: 490 из 690Давеча набегал Зелени-Салтан, отогнал стада, пограбил кочевья на Дону — обошлось.
Керим выпил русского меда, у него кружится голова, он дурашливо усмехается, обнимает Василия:
— Бери Юлдуз! Сестра Кевсарьи, бери! Будут сестры, не будет споров в семье!
— У нас так нельзя! — вздыхает Василий. — По нашей вере — одна жена!
— Плохой вера! Две жены помогать один другой! — Керим путает русские и татарские слова, крутит головой:
— Русский поп — жадный поп! Две жены: одна варит шурпу, вторая нянчит детей! Бери две сестры! Бери Юлдуз! Отдаю!
— Нельзя, Керим! И веру нашу не ругай, обижаешь меня!
— Я тебя, сотник, не обидел! — Керим спьяну лезет в спор. — Я всегда знал, ты носишь на шее крест, и никому не говорил! Вот! Я твоего Бога не обидел!
Василий, успокаивая, кладет ему руку на плечо:
— Утихни, Керим! — говорит мягко и строго. И Керим стихает, плачет, утирая слезы:
— Кевсарью не привез, вот! Хотел внука посмотреть! Когда теперь привезешь?
Тут уж и все начинают утешать Керима. Василий вновь наливает ему хмельного меда: скорей уснет! Мед — Лутонин подарок. Здесь, в Орде, такой напиток пьют только эмиры, да и то не все.
Звучит курай, гости слушают, Керим пробует подпеть музыканту, но не попадает в лад, голова падает на грудь, засыпает…
Василий остается ночевать в юрте, ложится рядом с Керимом.
Керим выпил русского меда, у него кружится голова, он дурашливо усмехается, обнимает Василия:
— Бери Юлдуз! Сестра Кевсарьи, бери! Будут сестры, не будет споров в семье!
— У нас так нельзя! — вздыхает Василий. — По нашей вере — одна жена!
— Плохой вера! Две жены помогать один другой! — Керим путает русские и татарские слова, крутит головой:
— Русский поп — жадный поп! Две жены: одна варит шурпу, вторая нянчит детей! Бери две сестры! Бери Юлдуз! Отдаю!
— Нельзя, Керим! И веру нашу не ругай, обижаешь меня!
— Я тебя, сотник, не обидел! — Керим спьяну лезет в спор. — Я всегда знал, ты носишь на шее крест, и никому не говорил! Вот! Я твоего Бога не обидел!
Василий, успокаивая, кладет ему руку на плечо:
— Утихни, Керим! — говорит мягко и строго. И Керим стихает, плачет, утирая слезы:
— Кевсарью не привез, вот! Хотел внука посмотреть! Когда теперь привезешь?
Тут уж и все начинают утешать Керима. Василий вновь наливает ему хмельного меда: скорей уснет! Мед — Лутонин подарок. Здесь, в Орде, такой напиток пьют только эмиры, да и то не все.
Звучит курай, гости слушают, Керим пробует подпеть музыканту, но не попадает в лад, голова падает на грудь, засыпает…
Василий остается ночевать в юрте, ложится рядом с Керимом.