JК
Воля и власть :: Балашов Дмитрий Михайлович
Страница: 641 из 690А православные себя самих — вселенскою церковью, богоизбранною, от первых христиан, первых Соборов, а католиков — отпавшими от нее! И хотя бы в чем католики поступились своими догматами! А то — Папа Римский — земной Бог, мирян причащает под одним видом, от чего нынче в Чехах война идет! Да добро бы спорили! Дак почто Гуса-то на костре сожгали? Тут не то что единения христиан, а набольшей резни не стало б!
— Ты, дочь, гляжу, стала вовсе греческой веры! — с обидою высказал отец.
— А ты, батюшка, не ведашь, что твой замок в Троках никого ни в чем не убедит, тем паче здесь! У православных замков и вовсе нет, все в единой княжеской власти!
— И смерды — вольные?
— И смерды — вольные! Прикажешь повеситься ему, не пойдет никоторый, а позови на битву с ворогом — встанут!
— То-то от Едигея бежали, почем попадя!
— И это было! — вздохнула Софья и смолкла на полуслове, подумала про князя Юрия Дмитрича и про сына, младеня сущего, привезенного ею на погляд к отцу. Отчаянно глянула на батюшку своего.
— Я, — начала с заминкой, — ежели что… В духовной Василию впишу, дабы ты, отец, печаловал моим сыном на Руси!
Витовт глянул, хмыкнул: «Василий, ить, моложе меня!»
— Нет, отец, травить мужа не собираюсь! — подняла Софья тяжелые глаза на отца.
— Ты, дочь, гляжу, стала вовсе греческой веры! — с обидою высказал отец.
— А ты, батюшка, не ведашь, что твой замок в Троках никого ни в чем не убедит, тем паче здесь! У православных замков и вовсе нет, все в единой княжеской власти!
— И смерды — вольные?
— И смерды — вольные! Прикажешь повеситься ему, не пойдет никоторый, а позови на битву с ворогом — встанут!
— То-то от Едигея бежали, почем попадя!
— И это было! — вздохнула Софья и смолкла на полуслове, подумала про князя Юрия Дмитрича и про сына, младеня сущего, привезенного ею на погляд к отцу. Отчаянно глянула на батюшку своего.
— Я, — начала с заминкой, — ежели что… В духовной Василию впишу, дабы ты, отец, печаловал моим сыном на Руси!
Витовт глянул, хмыкнул: «Василий, ить, моложе меня!»
— Нет, отец, травить мужа не собираюсь! — подняла Софья тяжелые глаза на отца.