JК
Воля и власть :: Балашов Дмитрий Михайлович
Страница: 657 из 690«Железою и охрак кровию и умираху человеци и бысть туга и скорбь велия по всей земле».
Но что-то подломилось уже, где-то окончилось терпение, и Витовт, помня разговоры с дочерью, послал Василию Дмитричу помощь на царя Куидата, а сам выслал князей Андрея Михайловича и Андрея Всеволодича, и Григорья Протасьевича, воеводу Мценского. Войско, соединившись с полками Юрия Романыча Одоевского, ударило на татар кучно. Куидат попросту не ожидал, когда вдруг русские полки старым монгольским обычаем стали вываливаться из перелесья один за другим, и с глухим утробным ревом вгрызались в татарские порядки, обходя их со всех сторон. В бою был убит татарский богатырь Кача, великан и размером и силою, и воины толпами ходили потом смотреть на павшего героя. Все было кончено за какие-то два часа. Не то что полон, собственный гарем Куидата попал в руки врагу. Цариц, увешанных золотыми и серебряными монетами, в дутых золотых индийских украшениях, в китайском шелку, долгих платьях «дэли», расписанных ткаными драконами, выволакивали из шатра, и под вой и плач служанок и рабынь — которых тут же, задирая подолы, насиловали на траве дорвавшиеся до ханского угощения воины — взгромоздили на красные с исподу монгольские седла, связавши той и другой ноги под брюхом коня и отослали, одну в Киев, великому князю Витовту Кейстутьевичу, а другую — в Москву, к Василью Дмитричу Московскому. Судьба московской пленницы, кажется, оказалась получше литовской.
Но что-то подломилось уже, где-то окончилось терпение, и Витовт, помня разговоры с дочерью, послал Василию Дмитричу помощь на царя Куидата, а сам выслал князей Андрея Михайловича и Андрея Всеволодича, и Григорья Протасьевича, воеводу Мценского. Войско, соединившись с полками Юрия Романыча Одоевского, ударило на татар кучно. Куидат попросту не ожидал, когда вдруг русские полки старым монгольским обычаем стали вываливаться из перелесья один за другим, и с глухим утробным ревом вгрызались в татарские порядки, обходя их со всех сторон. В бою был убит татарский богатырь Кача, великан и размером и силою, и воины толпами ходили потом смотреть на павшего героя. Все было кончено за какие-то два часа. Не то что полон, собственный гарем Куидата попал в руки врагу. Цариц, увешанных золотыми и серебряными монетами, в дутых золотых индийских украшениях, в китайском шелку, долгих платьях «дэли», расписанных ткаными драконами, выволакивали из шатра, и под вой и плач служанок и рабынь — которых тут же, задирая подолы, насиловали на траве дорвавшиеся до ханского угощения воины — взгромоздили на красные с исподу монгольские седла, связавши той и другой ноги под брюхом коня и отослали, одну в Киев, великому князю Витовту Кейстутьевичу, а другую — в Москву, к Василью Дмитричу Московскому. Судьба московской пленницы, кажется, оказалась получше литовской.