JК
Воздухоплаватель :: Кунин Владимир Владимирович
Страница: 130 из 133 – Он показал на присмиревшего Заикина.
– Нет, – сказал серьезно Заикин. – Я не испугался. Я подумал, что к тому времени, вот про которое Сашенька говорил, может, и люди переменятся? Может, в них чего-нибудь такое выработается новое, в голове или в душе, что они смогут спокойно обращаться со всеми этими будущими штуками, и тогда жизнь для них для всех станет удобной, красивой, легкой! А, Ляксантра Иваныч? Или я чего напутал?
– Ай да Ванечка! – воскликнул Саша Диабели.
– От это да! От это я понимаю! От это человек! – восхищенно сказал франтик.
– Ну вас к черту! – обозлился Пильский. – В вас бурлит какой-то отвратительный животный оптимизм! Это после всего!
– О! – сказал вдруг Риго. – Оптимизм – се тре бьен...
– Правильно, Шура! – крикнул франтик. – Жуткое дело! Сейчас бы еще шампанского!
– Будет тебе... Нашампанился, – недовольно заметил Заикин.
Но Куприн подмигнул франтику и сделал успокаивающий жест – дескать, «все будет в порядке».
И в это время пароход дал густой протяжный гудок. Все, как по команде, повернулись к Риго.
Он стоял с полными слез глазами, улыбался и уже держал в руках портплед и чемодан с балалайкой.
– Мне было очень хорошо, – сказал Шарль Риго. – Я буду много рассказывать в старости... И наверное, умру от болтовни.
– Шура! – Голос Заикина дрогнул. Он облапил Риго, поднял его вместе с чемоданом и портпледом и трижды поцеловал.
– Нет, – сказал серьезно Заикин. – Я не испугался. Я подумал, что к тому времени, вот про которое Сашенька говорил, может, и люди переменятся? Может, в них чего-нибудь такое выработается новое, в голове или в душе, что они смогут спокойно обращаться со всеми этими будущими штуками, и тогда жизнь для них для всех станет удобной, красивой, легкой! А, Ляксантра Иваныч? Или я чего напутал?
– Ай да Ванечка! – воскликнул Саша Диабели.
– От это да! От это я понимаю! От это человек! – восхищенно сказал франтик.
– Ну вас к черту! – обозлился Пильский. – В вас бурлит какой-то отвратительный животный оптимизм! Это после всего!
– О! – сказал вдруг Риго. – Оптимизм – се тре бьен...
– Правильно, Шура! – крикнул франтик. – Жуткое дело! Сейчас бы еще шампанского!
– Будет тебе... Нашампанился, – недовольно заметил Заикин.
Но Куприн подмигнул франтику и сделал успокаивающий жест – дескать, «все будет в порядке».
И в это время пароход дал густой протяжный гудок. Все, как по команде, повернулись к Риго.
Он стоял с полными слез глазами, улыбался и уже держал в руках портплед и чемодан с балалайкой.
– Мне было очень хорошо, – сказал Шарль Риго. – Я буду много рассказывать в старости... И наверное, умру от болтовни.
– Шура! – Голос Заикина дрогнул. Он облапил Риго, поднял его вместе с чемоданом и портпледом и трижды поцеловал.