Возвышенное и земное   ::   Вейс Дэвид

Он не мог разглядеть Маму и вдруг страшно испугался, что никогда больше не увидит ее. Кто-то что-то говорил Вольферлю, но он не понимал ни слова и не мог разобрать, кто же перед ним. В бредовом кошмаре ему представилось, что он сидит со связанными руками за клавесином, а со всех сторон его обступают клавесины без клавиш, которые ухмыляются, Смеются над ним. И вдруг он почувствовал, что руки у него свободны, только клавиш так и не было.

Жар немного спал: это Мама, едва касаясь, обтирала влажной салфеткой его лицо и нежно нашептывала:

– Спи, дорогой, усни, мой мальчик.

А что, если он заснет и никогда не проснется, подумал Вольферль. Мама все повторяла ласковые слова, а он боялся уснуть. Ужасное предчувствие, что он никогда не проснется, охватило его. Впервые он испугался смерти и понял, что это такое. Ему не раз говорили: смерть унесла его маленьких братьев и сестер, но прежде это были пустые слова. Неужели им было так же больно, неужели их мучили перед смертью такие же кошмары, неужели никогда больше он не сядет за клавесин? От страшной мысли Вольферль расплакался.

– Милосердный боже, оставь мне хоть этого, – всхлипывала Мама.

Вольферль почувствовал себя лучше, когда увидел возле кровати Наннерль, хотя сестра тоже выглядела больной, бледной и испуганной. Он потянулся обнять Наннерль, но она отстранилась. Он не знал, что ей запретили приближаться во избежание заразы.