Возвышенное и земное   ::   Вейс Дэвид

Узнав, что Мария Терезия неплохо пополнила имперскую казну за счет иезуитского имущества, архиепископ тут же последовал ее примеру.

Это показалось забавным Леопольду, и он сказал Шахтнеру, которого пригласил к себе на новую квартиру, чтобы разузнать, не рассержен ли Колоредо его отлучкой:

– А архиепископ знает, как добывать деньги.

– Его отец – один из главных советников Марии Терезии. С кого же ему брать пример!

– И вы это одобряете? – Шахтнер был вольнодумцем, и у него, как и у Леопольда, среди иезуитов имелись друзья – тот же Буллингер, например.

– Запрещение Ордена не прошло, видно, даром для архиепископа. Он страдает поносом с самого возвращения из Вены.

– Что же его так расстроило?

– Сменится папа – и иезуиты вновь окажутся в фаворе. Ведь их изгнали только из политических соображений. Ну как, Мария Терезия пообещала вам что-нибудь?

– Что вы имеете в виду? – Леопольд смутился.

– Все в Зальцбурге знают, что Гассман тяжело болен и скоро двору потребуется новый капельмейстер. Иначе зачем вам было добиваться аудиенции у Марии Терезии?

– Дураки везде дураки, а в Зальцбурге особенно.

– И тем не менее вы просили место для Вольфганга? Разве не так?

– Правда то, что в Зальцбурге многие страдают не только поносом, но и словесным недержанием, а если оба вида вместе – это становится опасно. Колоредо ничего не говорил по поводу моего отсутствия?

– Он был слишком занят иезуитами.

– Лучше бы он занялся вопросом стоимости жизни.