JК
Возвышенное и земное :: Вейс Дэвид
Страница: 39 из 1020Архиепископ, казалось, погрузился в глубокое раздумье, но Леопольд решил, что он просто переваривает обильный обед, почему, собственно, их и заставили ждать. У него мелькнула мысль, что у его светлости самое подходящее для прелата лицо: острый подбородок, твердый рот и карие глаза, которые имели особенность в одно мгновение делаться жестокими.
В комнате находилось еще человек тридцать, и среди них несколько друзей Леопольда, но он позабыл о них, как только архиепископ Шраттенбах дал знак представить ему детой.
Архиепископу понравилось, что на девочке платье без декольте, по он подумал: для детей музыканта они одеты слишком пышно. Он выразил сомнение, сможет ли такой маленький и тщедушный ребенок исполнить произведения, перечисленные в программе.
– Ему уже пять лет, ваша светлость, – сказал Леопольд.
– Это еще маловато, чтобы играть Эберлина и Телемана.
– Уверяю вас, он справится, ваша светлость, не сомневайтесь.
Если бы можно было сесть рядом с детьми, так, на всякий случай…
– Интересно послушать, правда ли, что он так хорошо играет.
Узнав, что выступление детей составит лишь часть концерта, и притом незначительную, Леопольд пришел в отчаяние.
Вольферль ждал чего-то чудесного. Его радовало все: и огромная комната, и прекрасный клавесин, и ободряющая улыбка господина Шахтнера, и музыканты, настраивающие инструменты. Концерт начался, и мальчик подался вперед, стараясь не пропустить ни единого звука.
В комнате находилось еще человек тридцать, и среди них несколько друзей Леопольда, но он позабыл о них, как только архиепископ Шраттенбах дал знак представить ему детой.
Архиепископу понравилось, что на девочке платье без декольте, по он подумал: для детей музыканта они одеты слишком пышно. Он выразил сомнение, сможет ли такой маленький и тщедушный ребенок исполнить произведения, перечисленные в программе.
– Ему уже пять лет, ваша светлость, – сказал Леопольд.
– Это еще маловато, чтобы играть Эберлина и Телемана.
– Уверяю вас, он справится, ваша светлость, не сомневайтесь.
Если бы можно было сесть рядом с детьми, так, на всякий случай…
– Интересно послушать, правда ли, что он так хорошо играет.
Узнав, что выступление детей составит лишь часть концерта, и притом незначительную, Леопольд пришел в отчаяние.
Вольферль ждал чего-то чудесного. Его радовало все: и огромная комната, и прекрасный клавесин, и ободряющая улыбка господина Шахтнера, и музыканты, настраивающие инструменты. Концерт начался, и мальчик подался вперед, стараясь не пропустить ни единого звука.