Возвышенное и земное   ::   Вейс Дэвид

В первый момент Леопольд хотел наказать сына, но, вспомнив, что обычно ребенок беспрекословно его слушается, сдержался. Шахтнер обнял Вольферля и ласково сказал:

– Прежде ты должен научиться играть. Сиди тихонько и слушай внимательно, понемногу и научишься.

Ласковые слова Шахтнера остановили поток слез, и Вольферль возбужденно спросил:

– И тогда я смогу играть? Следующее трио?

– Это уж как Папа скажет. А теперь будь паинькой и больше не мешай. Ты же знаешь, что мы тебя очень любим, а Папа больше всех.

Все закивали, и Вольферль умолк. Однако при первых же звуках трио на круглом личике Вольферля отразилось изумление. И вдруг он выпалил:

– Господин Шахтнер, ваша скрипка расходится с ними па четверть тона.

Шахтнер вопросительно взглянул на Леопольда, но тот только пожал плечами.

– Как же вы не слышите, господин Шахтнер? – Вольферль был в растерянности. Для него музыка была чем-то одушевленным, и он не понимал, почему они не воспринимают ее так, как он?

Трио начали сначала, и снова Вольферль прервал:

– Вот здесь, здесь – на четверть тона. – И Леопольд изумленно подтвердил:

– Он прав.

– На четверть тона, – уверенно повторил Вольферль. – Я же сказал вам, Пана. Позвольте мне сыграть? Я не собьюсь.

Шахтнер сказал:

– Пусть играет вместе со мной. А Буллингер добавил:

– Если он действительно так талантлив, как вы утверждаете, это для него не трудно.

Ну, это уж слишком, раздраженно подумал Леопольд. Однако отступать было поздно. И унизительно.