JК
Выйти замуж за итальянца или История Ольги Ольгиной, родившейся под знаком Близнецов :: Ларина Елена
Страница: 213 из 266Мне казалось, что я не жила все это время, что ходил на работу, улыбался и вел деловые переговоры, укладывал спать ребенка и общался с друзьями мой высохший мумифицированный труп. А сейчас, капля за каплей, жизнь снова входила в мое тело и в мою душу. Оживали все те женские потаенные желания и чувства, которые и превращают нас в прекрасную половину человека. Воскресало само женское естество. И воскресая, словно вампир, ненасытно требовало мужской ласки. Еще, еще и еще!
Мы едва оторвались друг от друга, взъерошенные, мокрые от пота, невесть как оказавшиеся на ковре за столом, хотя я готова была поклясться, что только что мы были на диване. И как мы только на нем помещались вдвоем?
– Еще! – прошептала я, облизывая распухшие от поцелуев губы.
И все повторилось. А потом повторилось снова. Я уже не понимала, день сейчас или ночь, где право, где лево. Тело наполнялось, уходило чувство голода, движения становились все нежней, неторопливей, страсть уступала место медлительной и сладкой неге.
– Любимая моя, – шептал мне в ухо низкий хрипловатый голос.
– Да…
– Единственная моя, – чуть шершавые пальцы проводили по лицу, гладили волосы, закручивая колечками недлинные пряди, ласкали грудь с розовым торчащим соском.
– Да…
Где-то за стеной фоном проходили звуки обычной жизни. Музыка, голоса, звон посуды. Меня это совершенно не касалось. Мир сократился до размеров этого кабинета. Большое пушистое розовое облако обволакивало наши нагие фигуры, а за пределами его не было ничего.
– Ты больше никуда от меня не денешься. Будешь только моя.
Мы едва оторвались друг от друга, взъерошенные, мокрые от пота, невесть как оказавшиеся на ковре за столом, хотя я готова была поклясться, что только что мы были на диване. И как мы только на нем помещались вдвоем?
– Еще! – прошептала я, облизывая распухшие от поцелуев губы.
И все повторилось. А потом повторилось снова. Я уже не понимала, день сейчас или ночь, где право, где лево. Тело наполнялось, уходило чувство голода, движения становились все нежней, неторопливей, страсть уступала место медлительной и сладкой неге.
– Любимая моя, – шептал мне в ухо низкий хрипловатый голос.
– Да…
– Единственная моя, – чуть шершавые пальцы проводили по лицу, гладили волосы, закручивая колечками недлинные пряди, ласкали грудь с розовым торчащим соском.
– Да…
Где-то за стеной фоном проходили звуки обычной жизни. Музыка, голоса, звон посуды. Меня это совершенно не касалось. Мир сократился до размеров этого кабинета. Большое пушистое розовое облако обволакивало наши нагие фигуры, а за пределами его не было ничего.
– Ты больше никуда от меня не денешься. Будешь только моя.