JК
Хэда :: Задорнов Николай Павлович
Страница: 95 из 109Приказ был: парадная форма, никакой иронии.
– Угостили князя завтраком. Свозили на шхуну, со всей семьей на вельботе, с гребцами в форме. Трапы выстлали коврами. Потом пир в храме Хосенди. Во дворе духовой оркестр исполнял Бетховена, потом из Верди, вальсы, польки. Соло на кларнете – Григорьев. Потом хор матросов исполнял военные песни. Юнкер Лазарев пел из «Риголетто». А потом грянули плясовую, матросы плясали «Камаринскую», и что они вытворяли – уму непостижимо. Я сколько служу – не видел ничего подобного. Наш Черный боцман плясал лихо, с бубном. Гости замерли. Матросы плясали без устали полчаса и, кажется, напугали японцев сильнее всякой артиллерии.
– А княжна?
– Настоящая аристократка. Заметно было, что ей правилось.
– А папаша сидел, словно его стукнули по голове. – Мы понять не могли, почему он недоволен, – продолжал Шиллинг. – Только потом узнали, что причина не в том, на что мы подумали.
– Так где же этот князь? – спросил Можайский.
– Князь сегодня уехал в город.
– Домой?
– Да. Уехал довольный. Сказал, что очень понравилось. Благодарил адмирала почтительно.
– Как равный равного?
– Нет, пожалуй, как высшего. Они подчеркивают, что Путятин посол императора.
– А дочь уехала?
– Нет, дочь его осталась.
– Она здесь? – изумленно воскликнул Можайский.
– Ах, Саша...
– Где же она?
– В храме...
– В котором?
– За рисовым полем, где бонза Фуджимото. Там с ней и ее дамы.
– Угостили князя завтраком. Свозили на шхуну, со всей семьей на вельботе, с гребцами в форме. Трапы выстлали коврами. Потом пир в храме Хосенди. Во дворе духовой оркестр исполнял Бетховена, потом из Верди, вальсы, польки. Соло на кларнете – Григорьев. Потом хор матросов исполнял военные песни. Юнкер Лазарев пел из «Риголетто». А потом грянули плясовую, матросы плясали «Камаринскую», и что они вытворяли – уму непостижимо. Я сколько служу – не видел ничего подобного. Наш Черный боцман плясал лихо, с бубном. Гости замерли. Матросы плясали без устали полчаса и, кажется, напугали японцев сильнее всякой артиллерии.
– А княжна?
– Настоящая аристократка. Заметно было, что ей правилось.
– А папаша сидел, словно его стукнули по голове. – Мы понять не могли, почему он недоволен, – продолжал Шиллинг. – Только потом узнали, что причина не в том, на что мы подумали.
– Так где же этот князь? – спросил Можайский.
– Князь сегодня уехал в город.
– Домой?
– Да. Уехал довольный. Сказал, что очень понравилось. Благодарил адмирала почтительно.
– Как равный равного?
– Нет, пожалуй, как высшего. Они подчеркивают, что Путятин посол императора.
– А дочь уехала?
– Нет, дочь его осталась.
– Она здесь? – изумленно воскликнул Можайский.
– Ах, Саша...
– Где же она?
– В храме...
– В котором?
– За рисовым полем, где бонза Фуджимото. Там с ней и ее дамы.