Час Совы   ::   Рокотов Сергей

Сам он явился на встречу рано, уже без семи минут десять он был на месте… Помимо страха, который он испытывал, ему было просто интересно, кто же придет к нему на встречу… Он топтался на месте, курил, прохаживался мимо могучих колонн театра, глазел на безмятежных прохожих, испытывая зависть к ним… Боже мой, они живут своей обычной жизнью, гуляют, пьют, любят и не представляют себе, в какой переплет может попасть человек… И ведь всего год назад он тоже был таким, как все… И все деньги, проклятые, проклятущие деньги… Все из-за них, из-за желания жить не хуже других, иметь то, что положено иметь современному человеку, не завидовать другим… А что теперь? Он упакован до предела, тесть может сделать все для него, все, что онпожелает, у него шикарная квартира, шикарная машина, дача Кружанова в ближнем Подмосковье просто настоящий земной рай… И в этом земном раю живут его двухмесячная дочка и любящая его жена… Но каким страшным адом оборачивается для него этот рай… Как он вообще все это выдерживает? Наверное, выдерживает потому что до конца не понимает всего ужаса своего положения… Ведь у этих людей есть неопровержимые доказательства того, что он организовал убийство беременной от него женщины… И любой намек на это Алисе, Павлу Николаевичу Кружанову, Светлане Михайловне произведет эффект разорвавшейся бомбы, причем атомной бомбы… Боже мой — муж, зять, отец несколько месяцев назад организовал убийство беременной двадцатилетней женщины… После того, как Филипп узнал от отца страшную историю семьи Навроцких, он как-то по-другому стал смотреть на покойную Алену… Она росла без матери, сидевшей в тюрьме за убийство… Она верила ему, искала в нем поддержки… Она так любила его, она поехала с ним неизвестно куда, поехала бы на край света… А он вез её на тот свет… Она заступалась за него, пыталась даже сопротивляться Вовану, выкинувшему его из машины… Боже мой, боже мой, какой же все это невыносимый кошмар…

— Прохладный, однако сегодня вечер, не правда ли, Филипп Игнатович? — раздался справа негромкий мужской голос. Филипп дернулся, словно ужаленный змеей.

Перед ним стоял невысокого роста невзрачный человечек в серой ветровке, широких темных брюках и сандалетах.