Заговор равнодушных   ::   Ясенский Бруно

Если я вам скажу, что ваши кровяные шарики агглютинируются в серуме группы «А», то вам от этого не станет яснее. – Он отвернулся и позвал профессора в операционную.

Эрнст, глотая слезы, в разорванной куртке вышел на улицу. На улице шел снег…

Прошло дней десять, пока Эрнст смог снова явиться в клинику. Как человек, над головой которого обрушился потолок, истерзанный и подавленный, бродил он по улицам Берлина. Разгром революции привел его в полное отупение. Даже известие о смерти отца он воспринял почти равнодушно. Старик не подкачал и до последнего вздоха дрался, как настоящий спартаковец, хотя и не состоял в организации. Впоследствии Эрнст не раз вспоминал о нем с щемящей гордостью: отца убили в тот же день, что Карла и Розу.

Когда в городе воцарился прежний порядок, Эрнст в чужой одежде, не соблюдая необходимых мер предосторожности, отправился на поиски Роберта. После долгих блужданий он отыскал клинику. Остановившись у входа, он минуту прикидывал: выдаст его полиции этот сволочной врач или не выдаст? Потом махнул рукой и решительным шагом вошел в приемную.

Главного врача не было. В приемной Эрнсту сказали, что Роберт вчера переехал на поправку домой.

Эрнст на крыльях кинулся к дому Роберта. Горничная, открывшая ему дверь, заявила, что пускать никого не велено. Он пробовал настаивать. На шум голосов вышел профессор. Эрнст вежливо повторил свою просьбу.