JК
Заговор равнодушных :: Ясенский Бруно
Страница: 168 из 327Предупрежденный товарищами, встретившими его на вокзале, он не явился больше на квартиру и временно остановилсяу знакомого рабочего-скорняка.
Товарищи Эрнста считали, что все это дело пахнет чистейшей провокацией. Одни из них были убеждены, что Губерт Фаулер, расхаживавший обычно в штатском, был убит с целью грабежа двумя уголовниками, пойманными на следующий же день; уголовникам этим в полиции обещали замять все дело, если они единодушно засвидетельствуют, что убийцей Фаулера является Эрнст Гейль.
Другие утверждали, что Губерта Фаулера убила сама полиция, поскольку он перестал представлять для нее какой-либо интерес. Оба свидетеля – просто подставные полицейские агенты. Таково было личное мнение товарищей Эрнста, а согласно Веймарской конституции никому из граждан не возбраняется иметь свое личное мнение.
Что касается полиции, то у нее тоже было свое личное мнение. Оно выражалось словами демократического законодательства и сводилось к тому, что если два гражданина единодушно указывают на третьего гражданина и свидетельствуют под присягой, что он причинил смертельные телесные повреждения четвертому гражданину, то этого достаточно, чтобы вину третьего гражданина считать вполне доказанной.
За убийство полицейского чиновника во время исполнения им служебных обязанностей (а чиновники тайной полиции исполняют их, как известно, не только на улице, но и в кафе) полагалась смертная казнь, заменяемая иногда в виду смягчающих вину обстоятельств пожизненным заключением.
Товарищи Эрнста считали, что все это дело пахнет чистейшей провокацией. Одни из них были убеждены, что Губерт Фаулер, расхаживавший обычно в штатском, был убит с целью грабежа двумя уголовниками, пойманными на следующий же день; уголовникам этим в полиции обещали замять все дело, если они единодушно засвидетельствуют, что убийцей Фаулера является Эрнст Гейль.
Другие утверждали, что Губерта Фаулера убила сама полиция, поскольку он перестал представлять для нее какой-либо интерес. Оба свидетеля – просто подставные полицейские агенты. Таково было личное мнение товарищей Эрнста, а согласно Веймарской конституции никому из граждан не возбраняется иметь свое личное мнение.
Что касается полиции, то у нее тоже было свое личное мнение. Оно выражалось словами демократического законодательства и сводилось к тому, что если два гражданина единодушно указывают на третьего гражданина и свидетельствуют под присягой, что он причинил смертельные телесные повреждения четвертому гражданину, то этого достаточно, чтобы вину третьего гражданина считать вполне доказанной.
За убийство полицейского чиновника во время исполнения им служебных обязанностей (а чиновники тайной полиции исполняют их, как известно, не только на улице, но и в кафе) полагалась смертная казнь, заменяемая иногда в виду смягчающих вину обстоятельств пожизненным заключением.